Бусый Волк

– И тебе поздорову, Красный Бельчонок… Ой! Я правильно сказала? Нет? Надо было – Красивый?

– Ты вернулась домой, Таемлу? Батюшку вылечила?

– Добралась, спасибо нашему Кузнецу, хотя… да ладно, после расскажу… С батюшкой бьюсь, милосердную Кан всякий день молю… А ты как? Не одолели Мавутичи?

– Не одолели! Уберегли мы род от беды… А Соболь, ты не поверишь, мне дедушкой родным оказался!

– Эка новость! Да я давно это знаю.

– Откуда?!

– Да ты на своё отражение, хотя бы в воде, посмотри как-нибудь. А потом на Соболя глянь. Одно лицо ведь! Да и Кузнец мне сказал…

– А мне почему?! Ты мне почему не сказала? Почему все от меня всё самое важное скрывают всегда?!

– Не сердись, Красивый Бельчонок! Горный Кузнец так сказал: во многих знаниях таится много печали. Велел думать хорошенько, прежде чем тяжкое знание на кого-нибудь возлагать.

– Скажи, Таемлу… Вот ты шутишь, смеёшься, а глаза-то невесёлые… Ты что-то страшное знаешь? Чем тебе помочь, как защитить от неправды?

– Нет-нет, Бусый, всё хорошо! Так, пустяки, страхи девчоночьи. Птица какая-то странная два последних дня то и дело мерещится…

– Птица? С зубастым клювом и глазами мёртвыми?

– Да… и ещё на крыльях у неё чешуя вместо перьев…

– Таемлу, Таемлу! Это не просто птица, это частица Мавута, Око его! Как же тебя Кузнец не предупредил? Только не смотри на неё, особенно – в глаза не смотри! Таемлу, куда ты?! Постой!..

Но Таемлу исчезала, растворялась, уходила из сна. Она что-то пыталась ещё сказать ему, о чём-то очень важном предупредить, в зелёных глазах плескался страх за него, Бусого, нешуточная тревога. Но слов разобрать было нельзя. А потом девочка вовсе пропала.

И вместо неё появилась… та самая страшная птица. Око Мавута.

Птица щёлкнула зубами, развернула и сложила крылья. Шипящий скрежет жёсткой чешуи, невыносимый для слуха. Бусого передёрнуло.

А птица взяла да обернулась самим Мавутом. Тем самым, очень крепким, как говорится, – в самой поре, рыжеусым мужиком, который в видении, показанном Горным Кузнецом, ужасными Звуками громил лесную деревню.

– Ну вот мы наконец и встретились с тобой, мой славный, – достиг слуха Бусого его голос. Голос как голос, не знавши не догадаешься, как он визжал боевой клич, насылая своих воинов на деревню. – Когда впредь захочешь поговорить со мной, просто снова подумай обо мне, скажи моё имя, мою птицу представь…

– Скажите ему кто-нибудь, что не хочу я с ним говорить! И не боюсь его. Пусть прочь убирается!