But you remember? (СИ)

Одним рывком вжав девушку в стенку и подхватив её за бедра, мужчина впился в податливые губы голодным поцелуем. Она и не смела сопротивляться. Не хотела. Обхватив одной рукой его за шею, девушка удобнее прогнулась и свободной рукой помогла войти в себя. Медленно, соблюдая первую осторожность, упущенную долгими годами, он растягивал удовольствие, заставляя узлу внизу живота трепетать от напряжения.

Звуки воды перемешались с тихими голосами.

Затуманенный, сладостный взгляд карих глаз объяснялся лучше любых слов, слов которые они не произносили. Итак уже зная ответ. Соприкосновения тел в дикой страсти будоражил слух.

Звуки ванной комнаты подобно пару распыляли стены.

Им не хотелось останавливаться. Жадно, будто звери, старались насытиться. Когда Драко медленно отстранился, с губ девушки сорвался стон разочарования.

- Нога? – на выдохе. – Может…

- Просто замолчи, Грейнджер! – прорычал распалённый мужчина и одним быстрым рывком развернул девушку к себе спиной, прогибая в пояснице, тем самым заставляя опереться на мокрую стену.

Пальцы безжалостно соскальзывали. Гермионе пришлось буквально впиться пальцами в скользкую стену душа и откинув голову назад тихо простонать, закатывая глаза. Малфой входил медленно, смакуя ощущения как будто бы, он пробовал на вкус какую-то новую сладость доселе невиданную. Одной рукой ему пришлось опереться на стену рядом с дрожащими руками девушки. Тем самым ослабевая нагрузку на больную ногу, а другой рукой подхватил девушку чуть ниже живота, потому что у той уже подкашивались ноги.

Горячая вода буквально душила, заставляя жадно хватать воздух. Она оставляла на голых телах красные пятна, словно впечатывая бесстыдную, голодную жадность людей под ней. Сколько ещё секретов увидят стены этого дома. Насколько нужно быть безрассудными, чтобы отдаваться утехам в логове смердящим лишь тоской. Болью. Кровью. Пустотой. Насколько можно быть изломанными внутри, в голове, чтобы дарить удовольствие через жгучую боль. Насколько сильно можно любить? Только вдвоём они могли выжить.

Разделяя лютую агонию на двоих…

Стирая границы и разрушая страхи…

***

Гортанный рык, пропитанный яростью голос, разрывал комнату на части. Одним махом сильные руки сносят старые книги, котёл и пустые колбы на пол. Мужчина мечется по кабинету, будто раненое животное в попытке оградить себя от опасности. Предательства. Одиночества. Клокочущей в горле злостью, звенящей паники в мозгу.

- Какие же вы все трусы!

Удар по стене, смазанная пустая картина заваливается набок, и падает на пол, раскалывая деревянный угол.

- Слабаки! Ничтожества!

Проклятия сыпались друг за другом словно мантры, прочитанные слишком быстро. Почти не различимо. Крик, переходящий на безумные бормотания под нос умалишённого человека. А ведь он сходил с ума. От бессилия. От поражения. От собственной глупости.

Мужчина лихорадочно бродит взглядом по комнате в поисках ответа. Замирает в середине кабинета и лютыми глазами впивается в книжную полку, на которой половина книг отсутствовала. Половина была небрежно разбросана по полкам, какие-то книги были изорваны, какие-то хранили на себе чёрные страницы, пропитанные сажей. Костяшки пальцев хранили на себе блестящие кровавые подтеки.

- Нотт, - шепчет мужчина. – Нотт! – срывается с губ криком.

И где-то далеко от этого места в клетке Азкабана Теодор подскакивает с ледяного пола и ошалело всматривается в пустоту за клеткой. Его пробил озноб, пот облеплял всё тело, отчего становилось ещё холоднее. Быстро озираясь по сторонам и встретившись только с голыми и грязными стенами своей темницы, Нотт ещё раз взглянул на широкие прутья.

Никого.

Но, ведь он отчётливо слышал своё имя. Видел какой-то силуэт, мечущийся по какой-то комнате в дикости. Он чувствовал каждой клеточкой своего организма то отчаяние, ему передалась вся палитра гнева вперемежку с растерянностью. Будто бы тот незнакомец потерял что-то очень важное. Что-то, что было почти в его руках.

Это безумие продолжалось уже несколько дней. Нотт терпеливо ожидал, что Драко придёт за ним и выпустит из этого ледяного ада. Сначала сны были мутными, будто смотришь кино с помехами, но дальше становилось чётче. И голос из сновидений он не узнавал. И почему-то именно его кто-то зовёт?

- Что, плохие сны, Теодор? – раздался уже более реальный голос из коридора.

Нотт нахмурился и ещё раз попытался вглядеться в темноту. Да, там определённо кто-то теперь стоял.

- Поттер? – прохрипел Нотт прищурившись. – Где Малфой?

- Дома.

- Он говорил что-нибудь? – надежда всегда умирает последней.

- Его отправили домой, по состоянию здоровья.

- Что с ним? – мужчина дёрнулся и потёр затекшее плечо, отползая к стене.

В этой темноте никак не разглядеть собеседника. И это напрягало. Раздражало. Пугало…

- Беспокоишься, что он твою задницу отсюда ещё не вытащил?

- По-моему, было ясно, что я не связывался с Пожирателями напрямую. Так, в чём проблема, почему я до сих пор здесь?

-Напрямую – нет. А вот в мозгах у тебя явно кто-то сидит. Ты потенциально опасен.