Бутлегер и его пес (СИ)

— Бенни, говнюк, — Анджело присел рядом со мной. — Скоро мне надоест с тобой развлекаться, и мы начнем снимать с тебя шкуру сантиметр за сантиметром. И начнем с жопы. Эй, кто там, принесите мне ножи и клещи.

В дверь просунулась лохматая башка в кепке и торопливо забормотала на итальянском языке.

— Босс, Аль прислал человека и передал быстрей заканчивать и этим ублюдком.

Не скажу, что я в совершенстве владею языком макаронников, но в целом, я все-таки понял, что говорит сицилиец. И не особо удивился новости. Дженна только строят из себя крутых боссов, на самом деле они обыкновенные шестерки, а за комбинацией по моемы выводу из игры стоит никто иной, как Аль Капоне. Ебучий Аль Капоне, умный и свирепый ублюдок.

— Я сам решаю, что мне делать! — разъяренно заорал Анджело. — И никому не позволю мне указывать. А ты тащи сюда ножи и клещи, иначе я сам с тебя сдеру шкуру. И начинайте по одному отправлять в ад шестерок этого говнюка. Слышишь меня? Бенни, себя не жалеешь, пожалей хоть своих людей. Слышишь? Это твои засранцы сдыхают.

Ему возразил Винченцо, братья заспорили, а я приподнялся на локте и презрительно процедил.

— Эй, любители толстых членов, вы отсасываете своему хозяину по очереди и все разом?

Бита со свистом прочертила полукруг в воздухе, в голове взорвался ослепительный фейерверк.

Дальше произошло сразу несколько вещей, а если точнее, целая череда событий.

Сначала дверь распахнулась и на пороге возник тот самый браток. Он тащил в руках целую охапку импровизированных пытошных орудий. Ножи, топоры, вертела, молотки и даже лучковую пилу.

Потом Анджело в очередной раз пнул меня и протянул руку к своему подручному.

— Сейчас, Бенни, тебе станет очень больно. Дай быстрее мне этот топор, живее, мать твою!

С его последним словом, за спиной братка мелькнула громадная лохматая туша Мусички, а мне, наконец, удалось выдрать из наручников правую руку.

Время ускорилось, события понеслись галопом.

Муся распластался в прыжке и сшиб сицилийца с ног, ножи, тесаки и секачи с грохотом посыпались на пол.

Ухватив братка за затылок, пес мотнул башкой и, словно спущенная пружина, снова взлетел в воздух, на этот раз сбив Винченцо.

Я ухватился за рукоятку кинжала.

Антонио и Майкл попытались оторвать волкодава от брата, а Анджело выхватил из-за пояса револьвер.

Но выстрелить я ему не дал.

Короткий и широкий, бритвенно острый клинок, с хрустом вспорол шею старшему брату, в воздухе плеснулась алая струя, сотканная из карминово-алых капелек.

Воздух пронзил запах крови.

Братцы от души меня отделали, ноги и руки отказывались слушаться, налитые свинцовой тяжестью, тело пронизывали разряды дикой боли, а голову разрывал пульсирующий колокольный звон, но именно этот сладковатый смрад подействовал на меня словно самый сильный допинг.

Мах, лицо Антонио раскрылось словно книга, Майкл попытался отмахнуться, но я его сшиб плечом и, оседлав, несколько раз ткнул кинжалом в солнечное сплетение.

После чего откатился и припал к стене возле распахнутой двери.

В комнату заполошно влетел браток с лупарой наперевес, клинок метнулся к его шее, но только вспорол воздух. Муся успел раньше, словно таран сбил его с ног и с кровожадным урчанием выдрал громадный кусок мяса из паха.

Воздух разорвал пронзительный визг.

Мусечка не останавливаясь ринулся вперед и еще одним сицилийцем на этом свете стало меньше.

Весь залитый кровью, глухо и свирепо рычащий, волкодав сейчас напоминал собой тех легендарных боевых римских псов, сражавшихся вместе с легионерами в первых рядах когорт.

Я подхватил с пола лупару и, не успев проверить патронник, даванул сразу на оба спусковых крючка, влепив дуплет в живот еще одному боевику братьев Дженна.

Воспользовавшись передышкой, отбросил пустой дробовик в сторону, поднял еще один с пола и, став за грузовик, быстро осмотрелся.

— Гараж? Похрену, сделаем кладбище. Муся, пока рядом…

Пес прянул ушами и застыл у моей ноги.

— Да что у вас творится? — в открытые ворота влетело сразу два сицилийца.

Дважды бабахнула лупара, у первого нога превратилась в месиво, и он кубарем полетел под заднюю ось грузовичка, второй пошел боком и врезался в штабель аккуратно сложенных автомобильных скатов.

— Ищи… — тихо приказал я Мусе.

Волкодав шумно втянул в себя воздух и рванул с места, а я, подобрав пистолет с пола, проверил его магазин, скользнул под стеной к выходу и чуть не выпалил в упор в Вилли, выскочившего из боковой двери.

Немец выглядел жутковато, вся левая сторона лица наливалась багровой опухолью, волосы слиплись в сосульки, а рот щерился в кровожадном оскале. В руках Тиммерманс держал топор, с налипшими на лезвие прядями черных волнистых волос.

Он появился так неожиданно, что я даже обрадоваться не успел.

— Шайзе!!! — немец отпрянул от меня, замахнулся своей секирой и тут же радостно заорал. — Жив! Братик! А мы тебя уже похоронили…

— Тихо… — я прислушался. — Что с остальными?

Вопрос отчасти прояснила окровавленная морда Лиама Макгвайра, высунувшаяся из той же двери.