Бычки в томате

— А я свидетельница того, как он мою тетю «разводил»! Она женщина немолодая, писать начала еще до войны, а он собрался сейчас из нее дойную корову сделать, в литагенты набивался. Менеджеры, дармовые загранпоездки ему снились! А все эти его слащавые поцелуи да объятия на людях! А разлюбезную Юлию тоже надул, навешал ей лапши, что тетя совсем из ума выжила, можно из нее веревки вить, она ему советы давала, а тут вдруг облом! Дойная корова сделала ручкой!

— А ямы он рыл ближним своим, кому только мог, по собственной инициативе? — заинтересовался Стефан. — Без нее? Ведь, честно говоря, вреда-то от него особого не было, слишком глуп. Все эти его, прости господи, интриги, подсиживание… Мифомания ему мешала. Кто поумнее, быстро соображал, что к чему, и принимал меры. Ну а легковерные дурачки позволяли себя потеснить и выжать, как лимон. В этом она вряд ли участвовала?

— Я бы не была так уверена. Они друг друга стоили. Только без нее он, конечно, с любого места бы вылетал в два счета. Ведь даже партбюрократы такого не потерпят, не все там сплошные дураки… А скупердяй Гарпагон по сравнению с ним просто транжира и мот. У меня есть доказательства. Список нужен?

Список мы пока проигнорировали.

— И Мариан говорил, что жмот, — поморщилась Алиция.

Стефан предпочитал всегда и во всем придерживаться фактов:

— Но в катастрофу-то она попала?

— Попала. Только последствия наверняка преувеличила. Я-то думала сначала, что она настоящая жена, а оказалось, что сообщница…

— Зарабатывать стала меньше?

— Да ничего подобного! Ходили слухи, но только все вранье. У нее же не голова пострадала, а позвоночник. Умная, гадина! У нее настоящий талант использовать чужие ошибки и промахи, даже самые мелкие. Но после ДТП она была обездвижена на какое-то время, и ей пришлось всю информацию от этого болтуна Вацлава получать, вот и вышел облом Она, конечно, делала поправку на глупость, но этого, видно, недостаточно оказалось…

Что герр Мульдгорд из всего этого понял, один господь ведает, но слушал он чрезвычайно внимательно и, как оказалось, очень даже понял.

— Список оный иметь? — обратился он к Магде, которая, выпустив пар, выбирала напиток из стоявших на столе.

— Имею.

— Могу аз обресть?

— Без проблем. Но комментарии по-польски.

— Аз уметь читать. Каково время обретения?

— Прямо сейчас. Пожалуйста.

Она отставила бокал с вином, порылась в своей сумочке и вручила господину Мульдгорду два сложенных листка бумаги. Остальные участники слета на Лысой горе продолжали увлекательное обсуждение.

— Не мешало бы хорошенько поразмыслить, кто же, в конце концов, его укокошил, — предложила Алиция, ужасно недовольная тем, что поляка Арнольда оставили в числе подозреваемых. — Эта ваша собака не могла бы еще чего пронюхать?

Господин Мульдгорд печально покачал головой:

— Собака уж нет. Юноши вельми поздно обретены, место преступно зело много визиты топтать. Инаковых злокозненные персон довлеет искати.

— А другой ухажер веселой девицы? Тот норвежец?

— Не уверен такожде. Такожде гневен, бдел, отроки и отроковицы зело подвижны, пред битва то суть, то нет. Сие проблем.

Алиции очень понравилась сама возможность переложения ответственности сразу на двух подозреваемых. Заигрывания с девушками могли норвежца взбесить не меньше, и у него были все возможности врезать наглому Водолею, после чего налетел с разбегу и на соперника. Одно от другого буквально минуты отделяли, а кто там из них в такой ситуации на часы смотрел? Вот только откуда у норвежца социалистическое орудие убийства, эта пресловутая сетка для камней? Впрочем, мог позаимствовать у любого нашего соотечественника…

Обсуждение, что такого могут молодые туристы таскать с собой по Европам в сетках: картошку, банки с тушенкой, грязные носки, а может, и спортивное снаряжение — заняло у нас некоторое время. Герр Мульдгорд, наморщив лоб, изучил комментарии и, оказалось, прекрасно справился с пониманием нюансов польской речи. Хотя суть происходящего немало его озадачила, чему трудно удивляться.

Ну какой западный европеец с ходу разберется, почему при нашем замечательном социалистическом строе такую ценность представляют талон на холодильник, отпуск на Золотых Песках или, предел мечтаний, «фиат 126р», а изменой Родине считается раскрытие сроков поставки партии югославских сапог? И ради чего-то подобного стоит идти на подлость?

— Многих смыслов здесь не можно зрети, — сделал вывод господин Мульдгорд, читая с видом явного осуждения листочки Магды. — Ужели единственно интриги?

— Точно, — сердито поддакнул Стефан. — Ерунда сплошная, и впрямь одни интриги, мышиная возня за жалкие гроши. Стыдно признаться, но это даже болотом не назовешь, а так, просто грязная лужа.

Поразмыслив, полицейский сочувственно вздохнул и покачал головой:

— Тут зрю, однако, боле солидны…

Магда поспешила добавить:

— Вот именно! Здесь фигня, а здесь солидная афера! К примеру, это Йот Вель, — она постучала пальцем по списку, чуть не пробив в нем дырку, — псевдоним себе придумал. Знаю гниду! Мне даже известно, сколько…