Бык из машины

Я не уверен, что они боги, хочет сказать Питфей. Искусственный интеллект? Это определение еще хуже. Пришельцы? Ложь. Виртуальные формы самоорганизации? Бред. Мы не знаем, как они возникли, откуда, зачем. Количество информации, сходной по содержанию и характеру, перешло в качество? Так или иначе, мы, люди, создали океан, в нем зародилась жизнь, отрастила зубы, шипы, ядовитые щупальца, и вот — временами жизнь лезет на сушу, зовем мы ее в гости или нет. Боги? Мы назвали их богами за неимением лучшего, более подходящего слова.

Эмоции, хочет сказать Питфей. Да, их влекут эмоции. Нет, их влекут не только эмоции, судороги белковой слизи. Хотя, малыш, столь лакомой, столь экзотической добычи для кого другого могло бы и хватить. Омерзение. Возмущение. Сочувствие. Негодование. Брезгливость. Зависть. Гнев. Знай жуй, глотай да нахваливай! Наши чувства, которые мы, люди, испытываем, узнавая о преступлениях — для Слепой это тайна за семью печатями, оазис за пределами ее существования. Слепой интересно, интересно до заворота нулей и колик в единицах, а для удовлетворения интереса ей нужен я. Но боги ненасытны, у них прекрасный аппетит. Они жрут, блюют и снова жрут. Получая желаемое, они желают большего — и в итоге, как ни крути, вновь получают желаемое. Совмещение несовместимого, соединение известного со странным, понятного — с невозможным. Когда упорядоченные массивы сведений перетекают в плотские ощущения, потоки данных вызывают бурю чувств, а мертвая информация и живая материя сливаются в единый конгломерат — уверен, это приводит владык цифрала в состояние, сходное с экстазом. Экстаз познания? Прорыва за грань, положенную им их природой?! Быть может. В любом случае, ради этого они и надевают плотские скафандры, то есть нас.

Ничего этого Питфей не произнесет вслух. Он изложит все Тезею другими, простыми словами — так, чтобы внук понял.

— А я? — спросит в конце Тезей. — Когда я стану аватаром?

— Никогда.

— Почему?!

Питфей объяснит внуку, почему, но еще через восемь лет, в день совершеннолетия. Полубоги не бывают аватарами, скажет Питфей. И перед тем, как раскрыть Тезею тайну его рождения, поставит видеозапись — ту, которую Питфея раз за разом вынуждает крутить Колебатель Земли.

Перед этим он посоветуется с дочерью. Эфра разрешит, она умница.

— Ха! — рассмеется Тезей на первых кадрах. — Деда, я это уже видел. Я думал, это твоя любимая порнушка!

— Нет, — без улыбки, без стеснения ответит Питфей. — Это не порнушка.

— А что это?

— Это наживка.

И он начнет рассказ о том, о чем предпочел бы умолчать.

6 Питфей (продолжение)

Терминал мелодично звякнул встроенными динамиками.

По крутой дуге Питфей обогнул стол, бросил взгляд на монитор. Сообщение от Ловца Теней — он ждал этой весточки. Питфей не беспокоил Ловца по пустякам: палить из пушки по воробьям было не в привычках Паучка Питфея. Да и сам Ловец, декриптор экстра-класса, делался злей чумы, если его отвлекали мелочами.

«Любопытный фальшак, было в кайф повозиться. Логи подчистили грамотно: ни одного левого коннекта. По входящим на сервер нифига не отследить: на внешнем каскаде прошлись хаотиком, теперь там чёрт ногу сломит. Но весь софт пашет штатно, не подкопаешься. Запись я поднял, почистил, художества обнулил. Любуйся.

P. S.: Там жесть! Там ваще жесть!!!»

Несмотря на разницу в возрасте и положении, Ловцу Теней дозволялось обращаться к Питфею на «ты». В переписке, не при личных встречах — прикованный к инвалидной коляске, чудовищно располневший Ловец и под угрозой расстрела не покинул бы своей захламленной квартирки, а посетителей он принимал не иначе, как по интернету. Точнее, Ловец и не спрашивал дозволения — он был «на ты» со всем человечеством оптом и в розницу, и Питфей решил, что готов позволить декриптору маленькую вольность: слишком ценный кадр, чтобы препираться по пустякам.

К сообщению прилагалась кодированная ссылка. Прогнав ее через декодер, Питфей запустил восстановленное видео с камеры. Завершив просмотр, он пару минут сидел в глубокой задумчивости, машинально почесывая бритый подбородок ногтем среднего пальца, а затем включил повтор. Нет, ему не померещилось. Девчонка, голая и грязная девчонка, рвала в клочья табун байкеров. Результаты ее действий впечатляли. Шея свернута, кадык разбит. Затылок размозжен. Грудная клетка проломлена. Конечности едва ли не оторваны. Девчонка старалась не повторяться. В финале она оседлала последнего выжившего, вдоволь наскакалась на его распухшем агрегате, возбужденном при помощи шнурка, встала, сделала пару шагов и свалилась без чувств.

Ловец Теней был прав: жесть.