Быль и небыль

— Во вторую ночь был я в Серебряном саду.

— А что бы яблочко захватить!

— Извольте, ваше величество!

И подает серебряное яблоко.

— В третью ночь был в Золотом саду…

— А что бы оттуда яблочко взять.

— Извольте.

Подал золотое яблоко.

— На четвертую ночь переехал я на огненной колеске через огненное море. Видал там дом под золотой крышей. А что в доме-то, в доме!.. Полно всякого добра! Эдакой красы и у вас во дворце нет!

— Ну, ты! — говорит царь. — Ври, да не завирайся! Чего ж это у нас во дворце нет? Все, кажись, есть.

И сенаторы-губернаторы в одну думу:

— Все есть, ваше царское величество! Врет солдат!

А солдат свое:

— Никак нет, ваше величество! Истинная правда.

— Ну, коли правда, докажи!

— Доказать — не докажу, а показать — покажу. Эй, торбочка, вынимай!

И полезли из торбочки ковры, одежа, посуда, все, что за морем у того колдуна было. На все пять комнат достало да и с лишком.

— Ну, солдат, — говорит царь, — правда твоя: укараулил. Что ж бы ты теперь с моей дочкой сделал?

— Да что? Велите, ваше величество, в кутузку ее посадить — посажу, велите расстрелять — расстреляю, а велите на ней жениться — женюсь!

— А и правда, солдат, женись! — говорит царь.

Он и женился.

Илья-пророк и Миколай-угодник

Жил на деревне одинокий парень.

Поехал он пахать, пшеницу сеять. Рассеял и пашет, за собой борону возит. Упирается концом в большую дорогу, а по дороге идут Илья-пророк и Миколай-угодник.

Парень пашет и песни поет. Илья-пророк и говорит:

— Что это, Миколай, какой парень веселый?

Миколай отвечает:

— Видно, лошади у него, слава богу, ходят, нужды не знает, — вот и поет себе.

Подходят они к нему:

— Бог помочь тебе, добрый молодец!

— Спасибо, старички любезные! Присядьте, отдохните, кваску испейте!

Сели они, напились.

Илья-пророк спрашивает:

— Что это ты, парень, веселый больно?

— А чего ж мне не веселиться? Лошадки ходят, — ничего. А мне того и довольно, — только бы батюшка Миколай-угодник пшенички зародил.

Пошли старики.

Илья и говорит:

— Миколай!

— Что, Илья?

— Как же это парень сказал? Разве ты пшеницу-то родишь? Ведь это я, а не ты, премудрость эту творю.

— Ну, — говорит Миколай, — что его судить? Он человек простой: он нашего дела не знает.

Нахмурился Илья-пророк:

— Ладно, — говорит, — вот я ему пшеницу урожу, по колено будет, а после градом-то и побью. Дак узнает.

Ничего Миколай-угодник не сказал, только посмотрел.

А как всколосилась пшеничка, приходит он к тому парню на двор.

— Я, — говорит, — к тебе.

— А что такое?

— Да вот пришел научить.

— Добро пожаловать. Скажи, что знаешь.

Миколай-угодник и говорит:

— Ты, парень, вот что, — ты эту пшеницу продай!

— Да я, дедушка, не знаю, что за нее и просить-то. Уж больно пшеница хороша, по колено уродилась.

— Проси сто рублей за десятину. Дадут.

Он так и сделал. Сладил ее богатый мужик по сту целковых с десятины.

Прошла неделя, взмыло тучу большую, ударила гроза с громом, с градом, и побило эту пшеницу, будто каменьями.

Приходит Миколай к Илье-пророку, а тот и говорит:

— Ну, Миколай, я что сказал, то и сделал: градом его побил.

— Побить-то побил, — отвечает Миколай, — да не того, в кого метил. Ведь парень-то этот пшеницу свою продал. А ты старого хозяина не наказал, нового хозяина разорил…

— Эх, — говорит Илья-пророк, — ладно уж! Он у меня с этой пшеницы двадцать сот нажнет с десятины. Не смотри, что градобойная! Вот и поправится.

— Как не поправиться!

Пошел Миколай-угодник к парню и говорит:

— Купи назад пшеницу-то у мужика.

— Да ведь она больно побита…

— Ничего, купи! Скажи, что на корм скосить годится.

Пошел парень к новому хозяину пшеницу торговать. А тот и рад.

— Бери, — говорит, — сделай милость! — И отдал ее парню по десяти рублей за десятину.

А тут пшеница-то и пошла, и пошла, и пошла… Выжал он ее — двадцать сот с десятины собрал.

Приходят на поле Миколай-угодник и пророк Илья. Илья и говорит:

— Вот у кого я градом убил, тому и зародил. Выжал пшеницу хозяин — зерна не потерял.

А Миколай-угодник:

— Выжать-то выжал, да опять тот же, что сеял. Он ведь назад пшеницу свою купил!

— Ах, — говорит Илья, — будь ты неладна! Я ж ему умолоту в ней не дам. Со всего овина у него больше пяти пудовок не сойдет.

Пошел он своей дорогой, а Миколай-угодник — своей, на деревню, к тому парню.

— Вот, — говорит, — я опять к тебе. Молотить будешь, так не помногу в овин сади — все по пяти снопов: в углы по снопу поставь, а пятым окошко заткни.

Парень так и сделал. Весь год молотил, и со всякого снопа — у него по пудовке сходило.

Приходит Миколай к Илье-пророку, а тот ему говорит:

— Вот, Миколай, как я сказал, чтобы по пяти пудовок с овина сходило, так и сделал.

— Да он ведь немного и садил: всего по пяти снопов. Такого умолоту сроду не бывало — по пудовке-то со снопа.

Разгневался Илья-пророк:

— Ну, так я ж ему примолу не дам, когда он на мельницу повезет.

Вздохнул Миколай-угодник. Раз вздохнул, другой вздохнул и пошел опять к парню на деревню.

— Ты, брат, — говорит, — на первый раз всего три пудовки на мельницу свези.

Парень повез, смолол. Глядь — осталось всего две пудовки.