Была холодная зима

Лулу последовала за ним. Они спустились в столовую, где стоял широкий, но не длинный стол, покрытый белоснежной скатертью и сервированный на две персоны. Рядом с изысканной фарфоровой посудой были разложены серебряные столовые приборы. В большой хрустальной вазе лежали экзотические фрукты. Буженина, ветчина и колбаса разных сортов нарезаны тонкими ломтиками и красиво уложены на блюдо. На другом блюде красовалось рыбное ассорти, рядом стояла тарелка с сыром. Посередине стола возвышался кувшин с соком. Иван выдвинул стул с высокой спинкой, чтобы усадить Лулу. Убедившись, что ей удобно, разместился с противоположной стороны.

— Это ты сам все приготовил? — удивленно спросила Лулу, особенно ее восхитил румяный штрудель.

— Нет, что ты! У меня есть кухарка, которая приходит утром и находится в доме целый день, пока я не вернусь с работы. Если хочешь, на плите стоит суп, можешь налить тарелочку горяченького.

— Спасибо, совсем не голодна. В самолете подавали обед. Я не ем много.

Девушке не хотелось есть по другой причине: она была слишком взволнована.

— А я проголодался.

— Давай налью тебе супа.

Лулу вскочила, взяла тарелку и поухаживала за Иваном.

— Спасибо, — с благодарностью и теплом в голосе сказал он. — Приятного аппетита.

Лулу положила себе кусочек пирога и налила в стакан сока.

— Больше всего на свете я люблю сливки из погреба, холодные-холодные. Нальешь в эмалированную кружку… Обязательно эмалированную, в другой посуде не тот вкус! Отрежешь горбушку свежего хлеба, опустишь его в сливки, подержишь немного — и в рот… Объедение! Меня мама так научила, — озорно говорила девушка.

— А я в детстве любил хлеб с сахаром. Отрежешь ломоть, одну сторону обильно посыпешь сахаром и айда на улицу! Мама ругалась, но я все равно убегал…

Вспомнив детство, они замолчали. Лишь изредка поглядывали друг на друга и улыбались. Каждый думал о своем, сокровенном.

Лулу смотрела в голубые глаза Ивана и понимала, что полностью находится в его власти. Она была счастлива, что ужинает с любимым, и не могла не вспомнить о том, что именно он стал ее первым мужчиной.

— Саня сказал, что восстановил все твои документы…

— Да, это так. Сейчас принесу посмотреть, — поднялась Лулу и уже собралась бежать в комнату.

— Не торопись. Поужинаем, а потом покажешь.

— Обратила внимание на двор возле твоего дома. Там так много цветов… Я их обожаю, люблю за ними ухаживать.

— Можем прямо сейчас пройтись по саду. Уже довольно темно, но я включу подсветку, тогда ты и увидишь свои любимые цветы.

Ивану хотелось как можно больше радовать бедную девочку, на долю которой выпало столько испытаний.

Завершая ужин, Лулу похвалила штрудель, и они отправились в сад. Шли по узкой дорожке, по обе стороны которой был устроен газон, на его фоне красовались клумбы. Некоторые цветы на ночь закрыли свои лепестки, будто легли спать и просили их не беспокоить. Лулу любовалась кустарниками, которым садовник придал форму шара. Заметила, что забор — тоже кустарник, и удивилась:

— А настоящего забора нет?

— Здесь у всех живые изгороди. Это же красиво, правда?

— Очень.

Когда дошли до конца дорожки, Лулу увидела скамейку, окрашенную в белый цвет. Освещенная лучами прожектора, она выглядела особенно нарядно. Неподалеку была такая же белоснежная беседка.

— Как же красиво! Словно в сказке, — усаживаясь на скамейку, восхищалась Лулу.

— Завтра мы с тобой поедем в клинику, — сообщил Иван, располагаясь рядом.

— Уже завтра?

— Да. Операция, затем месяц реабилитации. Нам нельзя терять время. В моих планах научить тебя немецкому языку, а потом ты должна получить образование.

— Я готова ко всему, Иван. Всегда мечтала учиться. В школе у меня были отличные оценки. Но после выпускного отец сказал, что образования мне хватит, нужно удачно выйти замуж.

— Я знаю, но сейчас все будет по-другому. В тебе есть стремление к знаниям, желание учиться и напористость в достижении цели. Скоро буду разговаривать с тобой только на немецком. Ты должна понимать язык и уметь на нем говорить, иначе не получится. Язык — это главное сейчас для тебя. Я купил учебники, справочники, словари, найму педагога, который будет приходить и обучать тебя.

— Я готова.

— Прекрасно. Но сначала операция.

— Иван, а ты в этой клинике делал пластику?

— Да. Там хорошие специалисты. Посмотри на меня, — засмеялся он.

— Очень хорошие, — разглядывала его с улыбкой Лулу, — никаких шрамов. Придраться не к чему.

— Вот так же выровняем и твою прекрасную кожу.

— Я хочу стать такой, как была раньше, хочу нравиться тебе.

— Ты мне и так нравишься, — подбодрил ее мужчина.

— Какой ты хороший, — по-детски трогательно сказала Лулу и погладила его по плечу.

— А теперь спать. Утром разбужу рано.

— Ничего, я привыкла. По утрам я кормила коня и готовила еду, чтобы хозяева сразу сели завтракать.

— Как мне это знакомо. Помнишь, я у вас тоже кормил лошадей по утрам? Убирал снег во дворе, чтобы все было чисто, когда хозяева проснулись.

— Помню, — опустив голову, грустно сказала Лулу.