Была земля Арктида

В конце того же XVIII столетия в дельте Лены местный охотник Осип Шумахов обнаружил на берегу Быковской протоки большую глыбу смерзшейся породы, внутри которой находилось какое-то крупное тело. В течение четырех лет охотник навещал протоку и наблюдал, как медленно, но верно тает лед, цементировавший глыбу, из-под него появляется туша невиданного чудища с огромными бивнями и поросшей густою шерстью головой.

Летом 1804 года Шумахов отрубил бивни чудища и продал их якутскому купцу Роману Болтунову. Через два года об этом узнал адъюнкт зоологии Петербургской Академии наук Михаил Иванович Адамс, находившийся в то время в Якутске, возвращаясь в Петербург из Охотской экспедиции. Энергичный Адамс приобретает у Болтунова бивни, а затем организует экспедицию за мамонтом — не за бивнями сибирского слона и не за его костями, а за целым туловищем, замороженным трупом животного, погибшего десятки тысяч лет назад.

Но в Быковской протоке Адамс трупа не обнаружил. Со времени открытия минул почти десяток лет. Волки, песцы и другие хищники уничтожили мясо мамонта, да и Осип Шумахов потчевал им своих ездовых собак. Сохранился лишь скелет сибирского слона и клочья кожи; на голове животного уцелело ухо и высохший глаз.

Адамс, не пав духом, «демонтировал» скелет, законсервировал голову с лоскутами кожи, погрузил все это на судно, а затем, доплыв до Якутска, санным путем направил драгоценную находку в Петербург. Два года под руководством и при непосредственном участии Адамса тщательно монтировался первый в мире скелет мамонта.

В 1815 году «мамонт Адамса» был включен в экспозицию кунсткамеры (он-то и является тем самым «слоном», которого не приметил в кунсткамере любознательный «приятель» из басни Крылова!), а теперь является одним из лучших экспонатов Зоологического музея Академии наук СССР.

Славу «мамонта Адамса» смог затмить лишь «Березовский мамонт». Открытие его было сделано охотником — и также совершенно случайно. Охотник эвен Семен Тарабыкин в августе 1900 года преследовал дикого оленя. Но собака, оставив след, привела Тарабыкина к другой «дичи» — торчащей из-под земли голове мамонта с длинным бивнем. Известие об открытии дошло до столицы в апреле 1901 года, а 3 мая специальная экспедиция уже отправилась за мамонтом на берег реки Березовки, правого притока Колымы.

Путь экспедиции, состоявшей всего лишь из трех человек — зоолога О. Ф. Герца, препаратора Е. В. Пфиценмайера и геолога Д. П. Севастьянова, — был нелегок. Поездом до Иркутска, далее на подводах, лошадях, лодках к реке Березовке, по болотистым местностям, под атаками неумолимых комаров, под дождем, который почти непрерывно шел в то лето 1901 года. Более четырех месяцев добирались ученые к Березовскому мамонту. На самом финише, 7 сентября, экспедиция попала в буран, а когда прибыла к месту находки, начались морозы.

Пришлось сооружать «жилище мамонта», специальный сруб, внутри которого оттаял бы мерзлый грунт, окружавший тело мохнатого слона. По мере того как оттаивала порода и появлялись голова и тело мамонта, росла радость участников экспедиции. Но вместе с ней росло и напряжение, с которым они работали. В теплом помещении начал распространяться трупный запах огромного животного, погибшего десятки тысяч лет назад, и с каждым днем зловоние становилось всё сильнее и сильнее.

«Нам говорили, что запах, который издает эта туша, невыносим. Теперь мы в этом убедились! Сперва нам казалось, что вонь эту невозможно вынести… После того как мы извлекли все мягкое вонючее мясо, работать стало легче. Мы отделяли от туши кусок за куском. Порой мясо ничем не отличалось от свежей говядины — оно было темно-красное с прожилками белого жира, и, право, трудно было представить себе, что этому мясу было от роду уже много тысяч лет. Собаки ели его с наслаждением, — рассказывал впоследствии препаратор Пфиценмайер о “березовской эпопее”. — Под кожей был слой белого, лишенного запаха сала толщиной в десять сантиметров. Этот мамонт был хорошо упитан. Замерзшая кровь была очень похожа на кристаллики марганцовокислого калия. Оттаивая, эти кристаллики оставляли темно-красные пятна… Мы освежевали мамонта, а затем упаковали шкуру, скелет и части внутренних органов; груз этот размещен был на двенадцати собачьих упряжках. Собаки доставили останки мамонта в Иркутск, к железной дороге, и этот санный путь был длиной около трех тысяч километров».

Каждый кусок расчлененного трупа был завернут в холстяной мешок, а затем зашит в конскую шкуру. Упакованные части мамонта для их сохранения были вновь заморожены. Через бездорожье и метели экспедиция с багажом, весящим сто пудов, проделав 124 перегрузки и укладки на почтовых станциях, 6 февраля 1902 года наконец-то прибыла в Иркутск. А через две недели Березовский мамонт был уже в Петербурге.