Были 90-х. Том 1. Как мы выживали

— Да ты с ума сошла! — ужаснулась я. — Ты, наверное, забыла на свалке все свои мозги! Разве не понимаешь, во что можешь влипнуть? Везде только об этом и пишут, чтобы предупредить таких безмозглых дур, как ты!

Катя только рассмеялась на мое предостережение.

— Не думаю, что там будет хуже, чем на свалке, думаю, что справлюсь.

— Но ты можешь… — начала я.

— Нет, — прервала меня Катя, — не могу.

В это время автобус остановился возле моего дома.

— До завтра. — Я махнула Кате на прощание рукой и вышла.

На следующий вечер Катя не пришла на съемки. Не пришла и потом. Больше я ее никогда не видела. Что с ней случилось? Надеюсь, что она осуществила свою мечту и стала актрисой. Или вместо Германии попала в какой-нибудь турецкий бордель? Вернулась опять на свалку? Или, может, нашла какого-то богатого иностранца и преспокойно живет где-нибудь на берегу моря… А может, давно уже умерла, и никакие свечи никогда больше не осветят в темноте ее дорогу…

Ирина Милопольская

Москва

В молодости сыграла главную роль в фильме «Накануне» (реж. В. Петров, 1959 г.), до, в и после 90-х работала врачом-психиатром в России. Кандидат медицинских наук. Писатель, автор романов «Педофил», «Порок сердца»

Психиатр

Часть 1 На приеме

Прием в поликлинике начинался в восемь часов, и ровно без четверти восемь Елена Сергеевна вошла в свой кабинет. У дверей уже собралась очередь, человек восемь-десять, и это было довольно много для той тихой ведомственной поликлиники, где она трудилась консультантом-психиатром почти уже четыре года. Быстро надела белый халат и переобулась в легкие разношенные туфли, сбросив насквозь промокшие сапоги. Привычным жестом достала из сейфа личную печать, тонометр и две пачки рецептурных бланков: одну для обычных лекарств, вторую — номерную, особо учетную — для сильнодействующих. Здесь она редко прибегала к ним. Машинально, по старой привычке потянулась к телефону, стоявшему на ее письменном столе, и также машинально отвела руку: некому теперь было звонить, некого спросить, как прошла ночь, как самочувствие. Мама умерла полгода назад. Тяжелая холодная глыба непоправимого горя шевельнулась в груди и на время притихла.

Елена Сергеевна не один десяток лет работала психиатром. Все, кажется, прошла: и «острые» отделения в психбольницах, и немыслимые по напряжению, тяжести и даже опасности приемы в районных психоневрологических диспансерах. Все пережила: и посещения на дому в одиночку, и госпитализации с помощью милиции опасных, агрессивных больных, и нападения. Недавно оформила пенсию. Смешно теперь вспомнить, как собирала все справки о зарплате, отовсюду, где когда-то работала по совместительству. Пенсия получилась маленькая, жалкая, примерно как у всех. Жить на нее было нельзя. Продолжала работать. Но не из-за денег. Просто она давно уже не мыслила своей жизни без этой работы, без своих пациентов. Не то чтобы она их любила, нет, но она была очень тесно связана с ними, она участвовала в их жизни, помогала им жить. Они стали для нее почти родственными душами. Они не страдали тяжелым эндогенным психическим расстройством, а были просто особенно душевно уязвимыми, эмоционально ранимыми, попавшими в сложные жизненные ситуации — среди ее пациентов таких было немало.

С течением лет она, в конце концов, совершенно отчетливо поняла: из «большой» психиатрии нужно уходить. Бесконечные очереди, конвейер тяжелых больных с бредом, галлюцинациями. Порой к концу смены у нее колени и руки дрожали от напряжения, щеки пылали, давление зашкаливало. А тут еще совсем недавно прямо на приеме в своем кабинете умерла ее коллега, Нина Михайловна — острый обширный инсульт.

Работу нужно было менять срочно, по жизненным показаниям. И ей повезло: освободилось место в солидной, довольно известной московской поликлинике. И многие ее пациенты с «пограничными» невротическими проблемами, а порой уже и их дети и внуки, которых она вела годами, те, кто не был связан необходимостью строгого учета в диспансере, пошли за ней в эту поликлинику и продолжали у нее лечиться.

Теперь наконец у нее настала совсем иная жизнь, поистине жизнь на «заслуженном отдыхе»: всего-то четыре-пять человек на приеме и не с психозами, как прежде, а с невротическими расстройствами, семейными проблемами, неразделенной любовью и просто тех, кто нуждался в совете, сопереживании, участии и помощи.