Были 90-х. Том 2. Эпоха лихой святости

Решила я сходить в туалет, заодно и кипяточку набрать. Мало того, что работал один туалет, другой был забит фруктами, еще по всему узкому проходу стояли мешки с душистым чесноком, запах стоял еще тот. Кипятка, сказали, не ждите, не будет, всю аппаратную забили фруктами и включить титан никак нельзя. Спали мы, согнувшись в два раза, потому что в ногах сидели еще трое человек, и даже между нижними полками лежали по двое, и как идти справлять малую нужду, было непонятно. А так как на ташкентских поездах проводники были только мужчины, так наши еще были все время под каким-то кайфом. Совсем не реагировали на наши просьбы и жалобы, а только лежали и спали в своем купе. А командовали шустрые ребята узбеки, хозяева фруктов, овощей. Но самое главное и невеселое, что я уяснила в этой поездке: если что-то случится, например пожар, мы сгорим заживо сразу, потому что просто не сможем выйти из вагона. Тамбур тоже был арбузами и дынями забит, и на перрон можно было выйти только из соседнего вагона. А я женщина, правду говоря, не худенькая, так и не смогла протиснуться в тамбурную дверь из-за того, что она открывалась на одну треть, мешали все те же мешки. Сказала об этом сестре, и мы с ней двое суток до Рубцовска молили Бога о спасении в вагоне в жару сорок градусов.

Приехали утром, сразу началась бойкая торговля прямо на перроне, и вроде разгрузили вагон. Кипятка так и не было, ходили за ним в соседний вагон, где нам его не хотели давать.

Более-менее все наладилось. Но самое интересное началось дальше. В Новосибирске наши соседи через стенку вышли, зашли русские, четверо, трое молодых парней и одна женщина, и по своему законному праву — билеты были на руках — они хотели занять свои места, но не тут-то было, шустрые молодые узбеки уже все расставили на их багажные места, другие шустрые даже легли на спальные полки и просто уснули мертвым сном.

И началась разборка, сначала бравые русские парни хотели договориться по-хорошему, ничего не вышло, им ответили, что поезд узбекский и законы здесь свои.

Я сказала сестре, сейчас что-то будет у нас за стенкой, давай дальше сядем в свои углы. Такого мата я никогда в своей жизни не слышала, наконец места им освободили, но багаж (восемь больших сумок) ставить было некуда. Разборка продолжалась. Русских бравых парней стали окружать шустрые узбекские парни. А с другой стороны от нас ехали четыре татарки, которые уже ничего в этой жизни не боялись и ездили по торговым делам уже, наверное, давно и были узбекскими патриотками. Одна из них вскочила на полку и стала кричать: «Вай дод! Узбеков бьют!»

Но о нас, русских, живущих в Средней Азии, я хочу сказать, что мы всегда были патриотами России и только России. А то, что волею судеб мы были заброшены в чужие края, то это не наша вина: родителей отправляли отрабатывать туда, куда Родина пошлет.

Я стала говорить русским ребятам, что узбеков в вагоне очень много и им их не убедить. Тут татарки услышали наши речи и стали кричать, что мы предатели, и просто хотели нас побить.

Драка началась страшная и смешная одновременно. Из-за маленького пространства все смешалось. Мы с сестрой отбивались от татарок чем могли. Русские бились с узбеками.

Слава богу, развязка наступила быстро: единственная женщина, которая была с русскими ребятами, как-то изловчилась и вскочила на спину одного из шустрых узбеков и просто откусила ему ухо. И когда хлынула кровь, все сразу стали отползать в разные стороны. Русские ребята сказали, чтобы к ним ближе, чем на десять метров, не подходили, а то ножи в ход пойдут. Узбеки притихли, татарки тоже.

После того, когда на следующей станции русские ребята вышли, началась другая комедия. Стали искать откушенное ухо, так как решили, что его можно пришить, только непонятно, где и как. Нашли, завернули в тряпицу грязную и успокоились.

И наконец проснулись от своего кайфа проводники. Им все в деталях рассказали. Посоветовавшись с начальником поезда, они пришли к нам и потребовали написать объяснительную (мы, наверное, с сестрой были одни грамотные на весь вагон) и обвинить во всем русских бравых ребят. Но когда мы категорически отказались и сказали, что скотские условия поезда нормальные люди просто не выносят и сражаются за свои права, проводники очень удивились и пошли дальше спать. Нам же пришлось ехать еще сутки до Ачинска в полном бойкоте, особенно со стороны татарок, которые нас постоянно оскорбляли до тех пор, пока я не прорычала, что сейчас одной из них откушу нос. Но мы выжили, мы русские патриотки.

P. S. Да, когда доехали до Ачинска, где стоянка всего две минуты, нас не выпускали из вагона в тамбур до тех пор, пока не выгрузили дыни и арбузы. И нам, двум женщинам с чемоданами, пришлось прыгать на ходу.

Но мы прорвались, мы выжили, мы русские патриотки. Ну, а что было на обратном пути — это уже другой рассказ.

Какими мы стали

Ирина Торгашева

Сарапул (Удмуртия)