Были 90-х. Том 2. Эпоха лихой святости

С 1981 года и по сей день — учитель русского языка и литературы.

Рука спонсора

Конечно, это был пустяк, но уж очень Лерочке захотелось. А значит, надо сделать. Она девочка волевая, всегда добивается, чтоб было, как ей нужно; значит, это стремление надо поощрять. Валерий Алексеевич, не откладывая, набрал номер:

— Дарья Дмитриевна, Ершов говорит. У меня к вам дело.

Дарья Дмитриевна затрепетала: Ершов — это был не просто отец ее ученицы; он, как утверждал директор, являлся «главным и лучшим спонсором школы». И просьба Валерия Алексеевича невыполненной быть никак не могла. Что там у него на этот раз?..

— Мелочь, Дарья Дмитриевна, сущая ерунда. Но дочка мечтает поехать, как ей откажешь?..

Да… Не такая уж это маленькая просьба, не такая! Вчера позвонили из облоно и сказали, что есть одна бесплатная путевка в Международный центр для одаренных детей. И не куда-нибудь, а в саму Москву. И не позднее, чем через неделю, школа должна такого ребенка назвать. Непременное условие: это должен быть победитель (или победительница) какого-нибудь поэтического конкурса, можно — школьного. Дарья Дмитриевна очень обрадовалась, когда узнала. Есть, есть в школе такая девочка! Умница, талант. Стихи пишет — удивительно даже, что ей всего семнадцать лет. И как раз сейчас в школе проходит конкурс ученической поэзии «Осенние мотивы», итоги — послезавтра. Уже все работы просмотрены, и Дарья Дмитриевна (плюс двое коллег-филологов: жюри!) убедилась, что Таня Тимченко — снова вне конкуренции.

Тимченко — девушка тихая, робкая. Живет с одним только папой (мама Танечки умерла несколько лет назад, а отец так и не женился больше). Живут небогато, и такая престижная путевка — огромное событие в их жизни; да и шанс, наверное! Скорее всего, таких детей кто-то планирует продвигать и дальше.

Дарья Дмитриевна давно думала, что было бы совсем неплохо, если б девочку заметили не только в родной школе. Конечно, пока Танечка про путевку ничего не знала, но что она — заслужила, учительница ни на миг не сомневалась.

— Понимаете, Валерий Алексеевич, эта поездка — для одаренных детей; так сказать, для талантливых…

— Вы что ж, — немедленно обиделся Ершов, — хотите сказать, что моя дочь — бездарь?!

— Ой, нет, что вы, — засуетилась Дарья Дмитриевна, — Лера тоже способная, но ведь она никогда не писала стихи и даже не пыталась. Я же не первый раз провожу в школе подобные конкурсы…

— Слушайте, — снисходительно обронил Ершов, — не писала, так напишет. Завтра принесет. Устраивает вас?

— Да как сказать, — все мялась литераторша. — Если победит, то конечно… Тогда она и поедет.

— Победит, я уверен, — ухмыльнулся Ершов. — Вот увидите, Дарья Дмитриевна. До свидания.

Дарья Дмитриевна сидела, уронив руки на колени. Что делать?.. Она зачем-то набрала номер директора:

— Степан Сергеевич, извините, что беспокою… У меня — безвыходная ситуация.

Она, волнуясь, изложила суть дела. Директор слушал, не перебивая, и Дарья Дмитриевна вдохновилась:

— Степан Сергеевич, вы поймите! Лера Ершова может поехать куда угодно и без этой путевки, у них ведь денег — куры не клюют! Ну зачем ей — обязательно сейчас, а?! И потом: откуда Ершов узнал? Я ведь еще никому ничего не говорила!

— Дарья Дмитриевна, прекратите истерику! — Слышно было, что директор сердится. — Какая разница, откуда узнал? Это разве меняет дело?

— Ну все-таки, как же так? — лепетала учительница. — А Тимченко?.. Если мы объявим, что победила не она, а Ершова, нас даже первоклассники засмеют…

— Дорогая моя, переживете! — В голосе начальства уже зазвенел металл. — Дело не в том, что Ершов может и сам все оплатить. Просто Лере хочется выиграть и поехать как победительнице, а не за папины деньги, понимаете? По-моему, прекрасное стремление!

Наконец-то Дарья Дмитриевна сообразила, что директор уже давно в курсе. Это он, наверное, Ершова проинформировал… Она не ошиблась.

— И вообще, Дарья Дмитриевна, я считаю, что школа должна хоть как-то отблагодарить эту семью за все, что они для нас сделали. Вы не находите?

Да, конечно… Кондиционеры в учительской и в кабинете директора, два компьютера новейшего образца, линолеум в кабинете литературы… Это все — Ершов. Спасибо ему. Однако она попыталась в последний раз:

— Ну хорошо, Степан Сергеевич, я вас поняла… Только не знаю, как это сделать?.. Лера завтра принесет стихи, мне Ершов обещал, но ведь она…

Директор рассвирепел не на шутку:

— Слушайте, я от вас в шоке! Да напишите вы сами эти стихи, черт бы вас побрал!!! Вы ж печатаетесь! Ваши стихи — не хуже, чем у Тимченко; вот и будет победа! Только не болтайте, что это вы писали, а не Лера, и все! Вы помните, — повел он вкрадчиво, — что на следующий год у вас аттестация? Хотите высшую категорию?

Кто ж не хочет?.. Литераторша глубоко вздохнула:

— Хорошо. Я поняла.

— Вот и отлично! — уже теплее сказал директор. — Тогда до свидания.