Были и былички

Говорили одно, думали другое, плакать надо – смеялись, оборжать что следовало – с миной умиления на физиономии аплодисментами приветствовали. Как вам такая в прошлом обыденщина: "Весь советский народ с чувством глубокого удовлетворения воспринял решение горячо любимой партии и лично… поддержать самоотверженную борьбу революционных повстанцев племени мумба-юмба с марионеточным правительством, ставленником американского и международного империализма"? Уф, еле выговорил эту тарабарщину, а ведь кормили ею нас многие лета. Неудивительно, что и посейчас кое у кого мозги набекрень.

А помните нелепые журналистские ляпы, которые звучали скрытой издевкой? Например, призыв "Комсомолки" тех времен во всю первую страницу "Если делать, то по-большому!". Или такой впечатляющий для хорошего воображения пассаж: "Диктатор Батиста, запрятавшись от восставшего народа в глубокое подполье, мучительно пытается оттянуть свой конец". Невольно вспоминаю справку, выданную в деревне нашей домработнице (по-нынешнему, прислуге): "Настоящим удостоверяется, что такая-то такая-то под немцем была, но связи с ним не имела".

В общем, жили постоянно с фигой в кармане, на кухне под горькую водочку с немудрёным закусоном проверенным друзьям на ухо шёпотом анекдоты политические рассказывали. Слава Богу и Горбачёву, оклемались маленько после Ельцинской шёлковой революции, стали забывать Эзопов, он же птичий язык, раба из себя по завету Герцена литрами выдавливаем. Но всё же глубоко сидит в нас Януса двуликого привычка. Да и как тут резать правду-матку на каждом углу да активно возлюбить ближнего? Не поймут люди наши. Подставишь, по заповеди, правую скулу после хука в левую, так такой апперкот в поддых получишь, мало не покажется.

Вот и продолжаем по-Брежневу. "Будьте любезны, пригласите к телефону вашего мужа, это с работы беспокоят". А жена слышит: "Ну, ты, старая карга, зови своего тюфячка", – и думает: "Знаю твою работу, кобыла крашеная, да отбивай моего троглодита пузатого, сама потом намаешься". А вслух: "Любимый, возьми трубочку, это Милочка".

"Дорогие сограждане!", – слышим мы торжественное обращение высокопоставленного чина, а слышим: "Да пошли вы все куда подальше, достали оглашенные, надоели хуже горькой редьки со своими проблемами". Друг при встрече: "Привет, старик, как живешь-можешь?", а в подтексте – "Да чтоб ты сдох, обормотина. Куда глазки-то прячешь? Как в Нинку мою ими стрелять, так Александр Матросов, а как долги отдавать, так сразу окосел и стушевался".

И детки туда же. "Папа, какой же ты у нас хороший" значит

"Предок, дай полтинник на пиво, не жмоться!". Получил – слезы благодарности на глазах, а вышел к друзьям, слышится: "Совсем задолбали шнурки чёртовы, типа, рубля не допросишься". Дочка, еще и пяти нет, подруге: "Какая ж ты красивая в новом платьице", а мне:

"Чего ж это она уродиной такой уродилась да ещё платье совсем не к лицу".

Да, много злобы, зависти чёрненькой внутри себя накопили, хорошо, что ещё сдерживаем, не распрыскиваем, как поливомоечная машина, вкруг себя, обороняясь показной вежливостью и душу облегчая подтекстом, часто обременённым матюжком. Когда вы последний раз видели, чтобы даме ручку целовали? Ах, на сцене Алле Борисовне

Галкин чмокнул? Уверен, в зале за аплодисментом слышалось "Хочет от примадонны чего-то, птенчик чернявый". Так и живём, как в театре, на сцене по сценарию, про себя по нутру своему.

Давайте всё же попробуем мыслишки свои, как птичка пёрышки, почистить, приучиться людей поминать не по матери, а по батюшке, в присутствии дамы вставать и ручку всенепременно облобызать, и первый тост за неё по-гусарски, а в споре – по-рыцарски, в общении – по-джентльменски, и ко всем – с улыбочкой, и во всём – по-людски.

Тогда и подтекст сам собой отомрёт и жизнь полегчает, райскою покажется, аура вокруг голов проявится. Эх-ма, дожить бы.

Обращение

Теперь уже повсюду слышится обращение "мужчина" и "женщина", прямо как название известного французского фильма выкликают. Как будто все разом решили разобраться в половой принадлежности особей новой капиталистической формации. То ли дело раньше… Все одинаково были товарищами. Кстати, филологи считают, что слово товарищ происходит от "товара" и когда-то так обращались друг к дружке собратья по трудовой артели. А после революции, той, которая потрясла весь мир, все разом стали товарищами и выстроились на много-много лет в гигантские очереди за этим самым товаром.

Упростилось всё донельзя, не надо ломать голову, а то ведь, скажем, на Востоке надо тонко уследить разницу в возрасте, в положении и выбрать соответствующее обращение, а их уйма. К примеру, в Китае или во Вьетнаме, обращаясь к старшему по возрасту, себя униженно нарекаешь племянником, к равному, но с уважением – младшим братом, хочешь подчеркнуть свое превосходство – старшим братом и так далее. Это как у нас на Кавказе, с тостуемым чокнулся, держа рюмку пониже – проявил уважение, чуть выше – выпендриваешься, вровень рюмки сдвинул – кунаки мы с тобой.

Правда, при коммуняках сохранялись и другие обращения.