Были великой войны

После тарана Кокорев сумел приземлиться на лесную полянку. Самолет был разбит, он поджег его и, ориентируясь по карте, пошел на ближайшую дорогу. В этот же день он вернулся на аэродром верхом на лошади, как не без улыбки вспоминают очевидцы. За этот таран он был награжден орденом Красного Знамени. Затем Кокорев сражается под Тулой, на дальних подступах к Москве. После этого полк перебазируется на Ленинградский фронт. За доблесть и самоотверженность Кокорев был принят в члены ВКП(б) с сокращенным кандидатским стажем. В боях за Ленинград младший лейтенант Кокорев погиб 12 октября 1941 года в воздушном бою над вражеским аэродромом Сиверская.

Таким образом, сопоставляя воспоминания очевидцев и данные исторического материала 124-го и 123-го полков, легко установить, что первый таран был произведен военным лет-чином 124-го И АП, командиром звена младшим лейтенантом Кокоревым Дмитрием Васильевичем“.

Думаю, что И. М. Плешков и старший лейтенант Львов со своими товарищами сообщают мне об одном и том же случае. Судя по всему, бывший артиллерист И. М. Плешков был свидетелем тарана, совершенного младшим лейтенантом Д. В, Кокоревым.

Вот к каким неожиданным результатам привели меня поиски следов неизвестного летчика, таранившего около десяти часов утра над Брестом вражеский самолет. Словно разматывался сказочный клубок — так развертывалась передо мною героическая история нашей авиации в первые часы Великой Отечественной войны. Петр Рябцев, совершивший свой таран между девятью и десятью часами утра. Неизвестный советский летчик, в шесть часов утра таранивший „Мессершмитт“ в районе местечка Выгода на маленьком самолете У-2. Младший лейтенант Леонид Бутелин, совершивший свой подвиг в пять часов пятнадцать минут утра. И наконец, два летчика — Иван Иванов и Дмитрий Кокорев, которые совершили воздушный таран около пяти часов утра.

Но кто же все-таки совершил первый таран в Великой Отечественной войне, спросит читатель: Иванов или Кокоров? Думаю, что установить это со всей точностью будет просто невозможно. Да и важно ли это в конце концов?

Пусть все эти имена: Дмитрия Кокорева и Ивана Иванова, Леонида Бутелина и Петра Рябцева, будут отныне и навсегда вписаны в боевую историю нашей авиации, и Родина воздаст должное памяти отважных летчиков, славных продолжателей знаменитого русского сокола Петра Нестерова, которые грудью прикрыли небо Родины в грозный час войны.

Госпиталь в Еремеевке

Среди многих тысяч писем, полученных мною в 1957–1958 годах после серии передач по Всесоюзному радио с рассказами о поисках героев Брестской крепости, было письмо медицинской сестры Оксаны Трофимовны Романченко из села Веприк Гадячского района Полтавской области. Из него я впервые и узнал краткую историю госпиталя в Еремеевке. Позднее я рассказал об этом госпитале в одном из дальнейших радиовыступлений и тогда пришли десятки новых писем от многочисленных участников и очевидцев событий. С некоторыми из этих людей мне потом довелось встретиться и лично, а лет пять тому назад я побывал на месте действия, в селе Еремеевке, вблизи Кременчуга, где и сейчас живут несколько действующих лиц моего рассказа.

Теперь обстоятельства этой волнующей истории вполне ясны, и я могу описать ее читателю со всеми подробностями. Пусть же с этим рассказом в историю Великой Отечественной войны войдет еще один яркий эпизод борьбы советских людей против фашистских захватчиков, и Родина почтит память славного героя, подвиг которого доныне оставался неизвестным.

В сентябре 1941 года, после упорных боев на подступах к Киеву, советские войска оставили столицу Украины и отошли на левый берег Днепра. Но противник продолжал наступление. Две мощные танковые группы немцев, прорвав нашу оборону на флангах фронта, проникали все дальше на восток. Клинья этого немецкого наступления сходились все ближе и сомкнулись в районе городов Ромны и Лохвица. Основные силы Юго-Западного фронта оказались во вражеском кольце. На левобережном Приднепровье разыгралась тяжелая трагедия.

Лишь части наших войск удалось прорваться из окружения, остальные были уничтожены в боях или пленены. Погиб командующий фронтом генерал-полковник Кирнопос, погибали пли попадали в руки врага штабы частей и соединений, тыловые подразделения, медсанбаты и госпитали, полные раненых. Кольцо врага день ото дня суживалось, и, наконец, наступил финал этой трагедии, центром которого стали село Оржица Полтавской области и прилегающий к нему район.

Оржица — большое село, раскинувшееся на берегу реки того же названия. Один берег этой реки высокий и крутон, а другой — низменный и болотистый. Болота, гиблые и непроходимые, особенно во время осенних дождей, тянутся далеко на восток, и единственная дорога здесь пролегала по гребню широкой и длинной земляной дамбы, построенной как мост через эти топи. Вся масса войск, сдавленных в тугой петле вражеского окружения, со своим транспортом и техникой устремились сюда, на дамбу, надеясь вырваться из кольца, но путь этот практически был уже закрыт.