Были великой войны

Но это было совсем не так. Защитники каменоломен все время оставались полноценными советскими людьми, живущими по законам и моральному кодексу нашего общества. И сейчас, когда смотришь на их подземную эпопею через призму двух прошедших десятилетий, невольно кажется, что чем более тяжкими были условия жизни гарнизона, чем более грязными ж измученными становились тела и лица людей, тем выше, чище и благороднее выглядело все, что они делали, хотя сами защитники каменоломен вовсе не догадывались об этом.

Они были не только полноценным коллективом советских людей. Они были, как это ни удивительно, вполне организованной и боеспособной советской воинской частью, которая жила почти такой же насыщенной, упорядоченной жизнью, как и любая другая воинская часть на фронте или в тылу нашей страны.

Умные, опытные командиры аджимушкайцев понимали, что в этих тяжких условиях самыми страшными врагами подземного гарнизона будут моральная неустойчивость, недостаток дисциплины и организованности, отсутствие содержательной, целеустремленной жизни. И они сделали все, чтобы их бойцы как можно меньше чувствовали свою оторванность от Родины и от армии. Вся жизнь защитников каменоломен была строго организована и регламентирована.

С утра часть подразделений, снабженных противогазами, уходила нести службу. Бойцы занимали свои места у выходов из каменоломен, в амбразурах и на наблюдательных пунктах. Другие шли выполнять необходимые хозяйственные работы. Остальные роты собирались в газоубежищах на военные занятия.

Прежде всего бойцам читали сводку Советского Информбюро — принятая радистом, она за ночь перепечатывалась в штабе на машинке в достаточном количестве экземпляров и к утру поступала во все подразделения. Затем начиналась военная учеба — командиры изучали с бойцами оружие, тактику, военную технику. Политработники проводили политинформации или читали лекции о международном положении. День проходил в этих занятиях.

А когда наступал вечер, в подземельях начинали работать "клубы". В одном месте звучал баян и люди хором пели любимые песни. В другом — играл патефон и даже шли танцы. В третьем — организовывали вечер самодеятельности, декламировали стихи или, собравшись тесным кружком, при свете лучины читали вслух какую-нибудь книгу. В подразделениях регулярно проходили партсобрания; любой вопрос жизни и быта гарнизона, любое происшествие становились предметом обсуждения коммунистов; и партийная организация защитников каменоломен все время росла — новые и новые командиры и бойцы подавали заявления в партию.

Все это помогало поддерживать в людях бодрость духа, уверенность в победе и даже в самой страшной обстановке защитники каменоломен не поддавались отчаянию. Вот несколько записей из дневника Александра Сарикова, хорошо передающих думы и чувства, которыми были полны бойцы подземной крепости:

"Все то, что в возможностях человеческого ума и физически выполнимо, применяется, — пишет он в одном место. — Как ни страшно, а норой жутко, борьба за жизнь идет своим чередом. И чувствуются дух борьбы и уверенность в своих силах, надежда, что все будет пережито; каждый из нас живет тем, что настанет час и мы выйдем на поверхность для расплаты с врагом".

"Все было очень трудно, и были люди, которые отчаивались совсем, приходилось уговаривать их: раньше смерти не кладите себя в гроб. Я не забуду знаменитых слов знаменитого русского писателя Николая Островского. Он тоже хотел покончить с собой, но после писал: "Покончить с собой сможет каждый и любой, а вот в таких условиях сохранить свою жизнь и дать пользу государству — ото, пожалуй, будет целесообразной…". И такой задачей в таких трудных условиях должен заниматься каждый из нас".

"…Делать нечего, ведь большевики не хнычут и жизнь свою так просто не отдадут… Мы здесь тоже должны хранить свою жизнь и готовиться в любую минуту по приказу выйти на поверхность… Безусловно, стало трудно, по что сделаешь, кому скажешь? Люди изолированы от мира, зарыты на несколько метров в землю и живут, как хорьки, но дух большевизма по дает им унывать".

Но главным, что помогало людям жить и переносить все испытания, была их повседневная, планомерная борьба с врагом. Подземный гарнизон Аджимушкая выполнял свою боевую задачу так же, как выполняли ее в это время тысячи других частей и подразделений Красной Армии на всем тысячекилометровом протяжении фронта. Он выполнял эту задачу, хотя и не получал приказов свыше и был лишен связи со своим командованием.

Штаб гарнизона по-прежнему прилагал все усилия к тому, чтобы установить связь с Большой землей. Кроме тех призывов, которые ежедневно и безрезультатно передавались по радио, время от времени снаряжались на связь группы разводчиков. Нм ставили задачу — пробиться сквозь кольцо осаждавших каменоломни немцев, дойти до партизан, а оттуда перейти через фронт и доложить командование о борьбе подземного гарнизона. Но разведчики уходили и никогда не возвращались обратно. Видимо, если даже им удавалось добраться до своих, то вернуться назад они уже не могли.