Было такое...

На третьи сутки вдруг раз — вся Земля дергается. Не сильно, без тряски. Так дергаются иногда машины, когда начинают движение из-под горки со светофора. Сначала чуть назад, потом плавно вперед. И опять все поехало, заработало. И первый раз все услышали звук, как Земля едет. Не громкий, еле слышный, такой между «ууу» и «ммм». Потом ухо привыкает и перестаешь замечать, как всегда. С этим звуком выпустят CD, на обложке земной шар. Опять же рингтоны, отправьте смс с текстом «mother nature», получите звук Земли.

По телеку передадут репортаж о том, сколько потеряло мировое сообщество в евро и долларах. Сильно пожалеют те, кто купил за нереальные деньги дома в районе дня. Леса будут выглядеть, как вчерашняя петрушка в магазине — желтые в некоторых местах, с отвисшими ветками. Потом все встанет на свои места, конечно. Позеленеет, где пожелтело. Остынет, где нагрелось. Потеплеет, где замерзло. Поползут по земле тени, как раньше. Ученые еще какое-то время побегают с пробирками и линейками, поизучают. А потом упадет самолет, какая-нибудь маленькая страна не поделит нефть с другой маленькой страной, президент вылетит с официальным визитом, Алла Пугачева выйдет замуж за Тимати, хоккеисты выиграют кубок, газопровод проведут, солдат сбежит из военной части с оружием, иномарка врежется в остановку. Что там еще в новостях обычно передают, чтобы их смотрели? В общем, найдут люди, чем заняться. Забудут про эти три дня постепенно и опять будут всем на свете недовольны. Я хочу, чтобы новости начинались так: «Друзья! Сегодня мы прожили хороший день! Солнце встало и село. Были, конечно, неприятности, большие и не очень. По большому счету, они вообще не имеют никакого значения. Потому что все равно все измениться завтра, о чем тогда с вами говорить? Какая разница, кто у кого ворует газ, вот вам-то что от этого? Хватит смотреть всякую фигню! Вы, дорогие телезрители, только и хотите узнать, сколько человек погибло там или там. И знаете, что самое противное? Вы эту цифру слушаете с восхищением! Мол, триста человек! А если тридцать, то все уже, вам это не интересно. Не стыдно вам, нет? Знаете, что? Послушайте хорошую музыку, позанимайтесь сексом и ложитесь спать. Спокойной ночи!»

Как-то так, в общем.

2010/04/27

Я делала раскадровку. Долго делала, описывала каждый кадр, вставляла картинки, считала хронометраж, проставила номера кадров, написала везде комментарии и пояснения. Все очень аккуратно. Все, как я люблю. Строчка к строчке. Сделала. И пошла курить. Прихожу, а там, где была раскадровка, написано:

Цццццццьььььььвюььььььььлллллллзккккккккхххххюбьтимсааблюшп

Кот Митя ходил милыми лапками по ноутбуку и все нахуй стер. И самое главное — сохранил. Он реально это умеет. И это уже не первый раз. И не второй. Даже писала об этом, по-моему. Почему я такая дебилка — это риторический вопрос. Пять часов работы. Двести с лишним кадров. Пять часов без права на покурить или туалет. Я столько больше не смогу. Просто нет и все.

Сижу и смотрю на «Цццццьььььвюььььььллллллзккккккккххххххюбьтимсааблюшп». В этом даже что-то есть. Такое. Ну, такое. Если близко не подходить к ноутбуку, то очень похоже на раскадровку. Дело в том, что раскадровку надо было отдать ровно в 12 ночи. Такая была договоренность с продюсером. И как вот ему сказать: «Ты знаешь, продюсер, я все сделала, но кот стер и сохранил». Лучше наврать, что пила весь день, как свинья, мол, извини, продюсер, не до тебя сейчас.

Пожалуй, отправлю раскадровку так. Договаривались же в двенадцать. Вот они там все удивятся. Скажут: «Алеся. Ты что?» А я им говорю: «Что? Ну что опять Алеся? Что вы раскадровку ни разу в своей жизни не видели?!» А они говорят: «Ну бывало, что видали и получше». А я говорю: «Да вы с ума сошли? Ну куда лучше?» И этот диалог можно продолжать бесконечно. Самое главное, не брать трубку. Отправить раскадровку и пропасть на полгода. Отсидеться где-нибудь, сменить паспорт, выщипать брови.

Митя сейчас на шкафу. Смотрит оттуда, как я разговариваю с продюсером и прыгаю через огненный обруч.

2010/04/28 Happy End

Все закончилось хорошо! Раскадровка получилась еще красивее, чем первый раз. Продюсер обещал то повесить, то пристрелить, он метался между двух вариантов. Лучше бы я сказала, что пила. Митя тоже весь день не мог решить: сухой корм или курица. Какой-то сплошной день сомнений и терзаний.

Сейчас он спит. Я не могу на него ругаться вообще. Он когда ко мне приходит, то валится под бок и включает мотор. Он так глубоко хрустит, что мне сразу кажется, что мы идем по снегу.

Как правильно сказал Сережа про Митю: «Сзади заяц, спереди песец. А все вместе это кот».

Спокойной ночи!

PS Он не толстый! Он просто белый. А белое — полнит.

* * *

Я когда вижу такие фотографии, то у меня чешется мозг изнутри. Просто не могу пройти мимо, залипаю надолго. Это особая форма вуайеризма, не надо показывать пальцем, сама знаю.