Было такое...

Недавно позвонил режиссер и он очень ругался. Очень. Был сильно недоволен, поносил последними словами, перебирал все плохие выражения. И когда я уже была готова взорваться, то он бросил трубку. Это был очень хамский режиссер со злым голосом. Он был вообще неправ, не разобрался в ситуации, зря со мной так говорил. Когда на меня резко и несправедливо начинают кричать, то я рассыпаюсь на куски и сразу вся теряюсь. Он наорал на меня и был, наверное, очень счастлив, что может вот так обращаться с людьми. Через минуту опять от него звонок. И вдруг он говорит: «Ты мое солнышко, ты моя любимая, ты моя ненаглядная, ну что ты опять обиделась и не брала трубку весь день? Поговори со мной, не молчи, я умоляю тебя, я буду каждый твой пальчик целовать». И все это таким голосом, по сравнению с которым мед покажется горьким и соленым. Он ошибся номером, собирался позвонить, наверное, своей девушке. А я сижу и молчу. Унижала его, как могла. И тоже была немного счастлива. Он любил меня минуту. Уговаривал к нему вернуться, быть великодушной, трясся в голосе, грыз ногти на моих ногах. А потом я бросила трубку.

PS Какой-то сумбур в голове в последнее время. Я вот Алеся, но люди очень часто путают и в спешке называют Оксаной. Уже давно привыкла, спокойно отзываюсь на Оксану и никогда не поправляю. Другие люди называют меня Ксюшей. Логика такая: Оксана — это та же Ксюша. Поэтому на Ксюшу я тоже иду спокойно. Недавно работала с китайцами, для них наши имена хуже смерти. Поэтому они называли меня Сергей. И как-то у меня все перепуталось в голове в последнее время. Очень много событий. Для одного Сереги это слишком много, Серега чо-та сдулся.

2011/04/13 Как жить без надежды

Закончила еще один проект. Мама говорит, что когда я зашла вчера домой, то она подумала, что я умерла. Сегодня она срочно пошла тратить на ремонт деньги. Сейчас у меня есть примерно пять часов, чтобы потанцевать перед зеркалом в трусах. Потом у мамы закончится мой гонорар.

Когда я прихожу со смены, то мама спрашивает: «Как прошел день, доченька?» У нее есть вот эта непередаваемая черта, которую она, наверное, заимствовала из американских фильмов. Это когда герой лежит с оторванными руками и ногами, у него кишки намотаны вокруг шеи и торчит собственная печень изо рта, а его спрашивают: «Джон, ты в порядке?»

И вот каждый раз я захожу домой, из головы торчит топор. А мама выходит навстречу и спрашивает: «Ты когда будешь стричься?»

Ну, как прошел день, мам… Ну, как… Сначала мы очень много купались в бассейне. Купались, купались. Потом мне надоело. Я немного замерзла и пошла греться. А там массажистка. Она начала делать мне массаж. Обкладывала все тело листьями водяных лилий, использовала масла из ростков манго и выжимку из солей моря. Я уснула, она не стала меня тревожить. Проснулась от звонка подружки. Подружка предложила поехать позавтракать. Это было три часа дня, самое время для завтрака, я же раньше не просыпаюсь никогда. За мной заехал водитель. Я валялась на заднем сидении машины и слушала музыку. Мы славно позавтракали с подружкой в центре города, это был какой-то очень уютный ресторанчик с низкими белыми диванчиками. Пили свежий сок из пачули, кажется, там было еще алоэ. Алоэ — это сейчас очень актуально. Когда мы поехали в салон делать японский маникюр, то позвонили друзья и предложили поехать на вечеринку. Это была какая-то презентация новых бриллиантов. Поэтому я сначала заехала в бутик, потом к стилисту. Хорошо, что сделала маникюр. Получился симпатичный перламутровый цвет с оттенком фуксии. Мы пили много шампанского, были все наши. Вечеринка проходила на крыше небоскреба, открытая площадка. Под нами лежал ночной город. Я была в платье с открытой спиной, кажется, в конце мы бросали бриллианты прямо с крыши вниз. Было очень весело.

Мама говорит: «Хватит шутить». Я сижу на кухне в спортивных штанах. Вся голова забита павильонной пылью.

Отработала вот проект с одним заказчиком. Ну, с таким… Например, если бы этот заказчик был моим мужем, то наше бы общение выглядело так:

— Дорогая, пожалуйста, аккуратно размешивай борщ в кастрюле.

— Я его аккуратно размешиваю.

— Да, иначе борщ может расплескаться и придется потратить время, чтобы вытирать его. Кроме того, ты можешь испортить борщом поверхность плиты. Если часто проливать на нее борщ, то придется часто вытирать. Поверхность не будет выглядеть новой. Надеюсь, ты это понимаешь?

— Да.

— Я бы хотел предварительно посмотреть, как ты порезала капусту.

— Полосочками.

— Я это понимаю, но мне необходимо видеть ширину полосочек. Не слишком ли широкие?

— Пожалуйста, посмотри.

— Ну что ж, этого стоило ожидать. Капуста порезана шире, чем я просил. На два миллиметра.

— После варки этого не будет заметно и это не отразится на вкусе борща.