Былое сквозь думы. Книга 2

–От двух может случиться несварение,– пропищала блондинистая Ашбель, которую я бы не заказал и на третье, но не удержался от колкости:

–Таких как ты я и троих переварил бы.

Далее у меня с блондинкой завязался содержательный разговор на тему: «Сам дурак». Однако, нас прервали на полдороге.

–Не будем лаяться,– подала на диво грубый голос Корделия. – Решайтесь – или вы телитесь в конце концов, или мы прибиваемся к другому стойлу. Скоро посетитель косяком попрёт.

–Хорошо,– начал брать инициативу в свои руки Торнадо,– вы тогда отойдите в сторонку, а мы с другом перекинемся парой слов.

Неземные создания, поджав губки и хвосты отошли к лестнице, а мы с другом затеяли рыночный спор.

–Итак,– начал Дени,– давай траппер,– и он не к месту хохотнул,– выбирать по одной из этой квадриги. Я бы предпочёл что-нибудь миниатюрное и легкоуправляемое.

–Ну, ты и даёшь,– это уже я с возмущением,– если деньги платятся одинаковые и есть выбор, то товару должно быть как можно больше. Таков закон базара. Если поступать по-другому, то можно остаться без порток при сомнительном удовольствии.

–Без штанов мы так и так окажемся. Но неужели ты хочешь пристроиться к этому монстру?– и Дени кивком указал на брюнетку Лу.

Последнего слова я не знал, но на всякий случай обиделся за Катрин, а другу серьёзно сказал:

–Если ты нарываешься, то подраться успеем и дома, а сейчас я хочу провести нормальную ночь с полноценным человеком. Да, я выбираю чёрненькую Лу, несмотря на все твои бранные слова.

–Ладно, ладно,– стих Торнадо,– тогда мне достаётся малютка Ашбель. Пойдём и пригласим их к столу.

Я грустно посмотрел на Торнадо, и мы пошли огласить наше решение милым дамам.

Катрин встретила меня как родного брата, словно и не сомневалась в моём выборе. Она ещё издали начала улыбаться во всё своё широкое лицо, а когда я приблизился к ней, сказала:

–Дик, я была уверена в твоём правильном выборе, а в таком случае держись стойко, как французский легионер в плену у бедуинов, и ты не пожалеешь.

Я чуть было не расплодился словами восхищения, но мгновенно онемел, когда увидел к кому подошёл Дени. А подвалил он к рыженькой Паоле, забыв о желанной худосочности Ашбель, и, взяв избранницу за руку, вперился в неё затуманенным взором. Я было подумал, что он встретил дальнюю родственницу или старую знакомую по Мадриду. Однако всё разъяснилось, когда мы вдвоём шли к нашему столику, так как выбранные нами девушки упорхнули на второй этаж, чтобы привести себя в порядок и переодеться в рабочую одежду, как выразилась Паола, лукаво подмигнув Дени.

–Ах, Дик,– пел мне по пути друг.– Ах, Дик Блуд, пока я шёл к лестнице, то безумно влюбился в Паолу. До чего же прекрасна бывает не совсем падшая женщина! У меня даже слёзы умиления на глазах, – и он действительно шмыгнул носом.

–Друг мой,– трезво ответил я, не ожидавший от него такой сопливости,– это всё от грубого воздержания,– но заметив нездоровый блеск в глазах Торнадо, поспешно добавил: – Где ты здесь видишь падших? Если кто-то и падал, то не глубоко, а твоя девушка и вовсе похожа на выпускницу курсов благородных девиц перед первым в жизни балом с кавалерами из кадетских корпусов,– я всегда мог вселить правдоподобную надежду даже узникам концлагеря в Африке.– В целом, я одобряю твой выбор. Жаль только, что крупнее Катрин никого не было!

До этих слов, благодарно слушавший меня Торнадо, вдруг дико взглянул на меня, и мы пошли к нашему столу, где и расположились в безмолвном и нетерпеливом ожидании разве что чуда. И оно свершилось!

***

К нашему столику шли две женщины. Одна чёрная, другая рыжая.

–Этим-то чего надо?– риторически спросил я Торнадо.

–Возможно у этих незнакомок какие-то деловые предложения для нас. Кстати, кто они?– и Дени подозрительно посмотрел на меня.

Но не успел я откреститься от его подозрительности, как всё само собой прекрасно разрешилось. Когда девушки вплотную приблизились к нашему насиженному месту, я хоть и с трудом, но узнал в них мою Катрин и Паолу друга. Признаюсь, я не страдаю куриной слепотой или бесшабашным косоглазием на оба глаза в разные стороны, но кто бы издали осмелился узнать в тех скромно одетых монашках приближающихся сейчас к нам жриц и столпов свободной любви? Никто и никогда! Ведь это были две разные ветви развития человечества. И надвигающееся на нас генеалогическое ответвление было куда как притягательнее и желанней недоступного мужскому пониманию женского синего чулка. Я не знал куда девать глаза и на что смотреть изначально. Голова кружилась метелью, сердце стучало неутомимым дятлом, а взор туманился болотным миражом нечистой силы. И ведь было от чего помутнеть мужскому сознанию!