Читаем Былой Петербург: проза будней и поэзия праздника полностью

По установившейся традиции сотрудники отдела, включая Гревса, водили экскурсии; на семинарскую практику отводилось не менее 50 дней в году.

Гуманитары разработали так называемые циклические экскурсии на темы: «Основание города»; «Петербург – „административный и культурный центр“, – „вельможный“, „военный“, „дворцовый“, „купеческий“, „торговый“, „рабочий“, „чиновный“»; «Петербург – портовый город».

Устраивались синтетические экскурсии по Невскому проспекту, Неве, Мойке, Фонтанке, по отдельным районам города и площадям, по Петропавловской крепости, музеям, особнякам, дворцам и памятникам архитектуры.

Летом отдел организовывал в Детском (Царском) Селе и Павловске двухмесячные курсы для педагогов и лиц с высшим образованием. В программу курсов входили гуманитарные, литературные, художественные, исторические и этнографические экскурсии по Царскому Селу и Павловску, в котором находился филиал отдела – Гуманитарная станция.

Только в 1922 году отдел подготовил 14 тем по обследованию города и 20 методичек по ведению экскурсий и гуманитарному образованию в школе; была сформирована картотека по Петербургу (2 тысячи карточек), подобраны материалы по 25 музеям и 17 научным учреждениям и обществам.

Летом 1922 года отдел участвовал в экспедиции в Галич и Вологду, организованную Московским музейно-экскурсионным институтом[1394], где гуманитары выступали с докладами перед педагогами и краеведами, водили показательные экскурсии.

Гуманитарный отдел сотрудничал с обществом «Старый Петербург»[1395], с Бюро краеведения при Академии наук, в котором Гревс представлял институт, с Музеем города, а также был тесно связан с научными институтами и учреждениями по народному образованию, с провинциальными просветительными обществами и краеведческими организациями. В города и области России выезжали сотрудники отдела, туда посылались специальные опросные листы.

«Одна из задач отдела, – говорил Гревс, – не только объединиться с краеведами, но и воздействовать на педагогов в смысле сближения их в экскурсионно-педагогической работе с исследовательской краеведческой задачей» (53-1-27, л. 32).

В 1923 – первой половине 1924 года отдел принял участие в десяти конференциях по различным проблемам краеведения и экскурсионного дела.

На заседаниях отдела регулярно заслушивались сообщения гуманитаров. Судя по протоколам заседаний, в 1921–1924 годах было обсуждено около 150 докладов (см. Приложение). Гревс, например, выступил с одиннадцатью докладами: «О монументальном городе», «Общая методика экскурсионного дела» и др.

Каждый сотрудник отдела и слушатель семинария не только занимался изучением города, памятников материальной и художественной культуры, но и обязательно давал методические разработки для проведения экскурсий разного типа по исследуемой теме.

В июне 1924 года распоряжением Главнауки было решено создать Научно-педагогический институт на базе Педагогического музея, Экскурсионного и Педагогического институтов.

Гревс выступил с предложением ввести в структуру нового института экскурсионно-исследовательскую секцию. Обосновывая необходимость создания секции, Экскурсионный институт направил в правление Научно-педагогического института записку, в которой говорилось: «Экскурсионный метод, являющийся в настоящий момент одним из главных методов просвещения, не может быть игнорируемым. <…> У нас в самое тяжелое время, при баснословно ограниченных средствах, в области экскурсионной сделаны большие завоевания. Имеется орган (Экскурсионный институт. – А. К.), с которым считаются крупнейшие научные и практические учреждения; орган, который все время ведет переподготовку в экскурсионном отношении педагогов и к которому обращаются за проверкой своих экскурсионных сил большинство работающих по экскурсионному делу. Целый ряд книг по экскурсионным вопросам выпущен сотрудниками института. Отсутствие этого органа во вновь возникающем институте научной педагогики, хотя бы в виде секций, лишило бы новый институт преемственности этой работы и очень большой доли популярности» (53-1-69, л. 6 об.).

Однако Научно-педагогический институт не принял предложение Гревса «ввести в структуру нового института экскурсионно-исследовательскую секцию». 8 сентября 1924 года в Экскурсионный институт поступило «срочное» уведомление «для сведения и исполнения» от заведующего отделением Главного управления научных и научно-художественных учреждений Ленинграда Михаила Кристи[1396], в котором сообщалось, что институт «ликвидирован» по решению Главнауки[1397] (53-1-69, л. 18).

О ликвидации института гуманитары поставили в известность общество «Старый Петербург»: «Заслушав доклад членов Гуманитарного отдела, принимавших участие в работе Общества по изучению Старого Петербурга, о невозможности в виду создавшихся условий продолжать там работу, постановили одобрить их выход из Общества и довести об этом до сведения Правление и директора Экскурсионного института» (53-1-33, л. 125).

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия