Былой войны разрозненные строки

Впрочем, и Лев Толстой был сдержан: «Раньше мы ездили из Москвы в Петербург две недели (на перекладных), а теперь двое суток (с такой скоростью шли первые поезда — прим. авт.), но стало ли человечество от этого счастливее…»

Не стало. Но остановить прогресс невозможно.

На Московской площади, за спиной памятника Ленину, было построено громадное, помпезное здание, в которое собирались перевести Ленсовет. Над парадными дверями в течение десятилетий красовалась внушительная вывеска: «Ленинградский городской совет депутатов трудящихся».

И никто этого не замечал! Не дозвонившись до Предгорисполкома, я написал письмо и получил дипломатичный ответ: «Указанная вами надпись в настоящее время заменяется». — Это был конец бредовой идеи о переносе центра города.

Уезжать в Израиль мы не собирались. Но когда в Таджикистане начались события, выбора не оставалось — в Израиле уже год жила Ирочка с мужем и дочерью. Приезд стал для Мифы роковым. Она никогда не была на пенсии, вечером еще работала, оставила кому-то бумажку на зарплату, а утром улетела.

«Куда ты меня привез! На кухню и на диван? — говорила она горько, — пошли в ульпан».

Преподавание велось на иврите. А мы и идиша не знали. Через месяц она сказала: «Я не могу больше чувствовать себя дурой. Ходи один». — Один я ходить не мог. Вернувшись, я бы ее не застал…

Ушло все. Театр. Друзья. Музыка. Она проработала в театре почти четыре десятилетия, у нее был лучший класс, лучший рояль, она была членом Худсовета, получила звание Заслуженной артистки, ее ценили и уважали. Когда она приходила, каждый стремился с ней поздороваться, сказать комплимент. В театре она расцветала. За год до отъезда театр отметил ее 70-тилетие. Было торжественно, остроумно и весело. Коронным номером был танец маленьких лебедей, на полном серьезе исполненный четверкой солистов балета под симфонический оркестр. По окончании вечера мы устроили банкет в театральной столовой.

Это был ее звездный час.

И вдруг все рухнуло.

Она не примирилась до конца. Незадолго до ухода сказала: «Хочу в Душанбе». — В театр вернулась ее близкая приятельница, исколесившая перед этим полстраны (и растерявшая все свое имущество). Это на нее подействовало.

Мифа не увяла в обычном смысле слова. В ней не было ничего от пожилой женщины. Она оставалась привлекательной. Но интерес к жизни ушел. Я говорил: «Тебе надо встряхнуться. Заведи легкий флирт, это ни к чему не обязывает», — пытался я ее заинтересовать. — «Кто?» — отвечала она.

Она почти нигде не бывала, у нее не было друзей, никто ей не нравился.

Бальзак как-то сказал: «Здесь, в постели, рождается или умирает истинная любовь». Что рождается — спорно, а что умирает — пожалуй.

Мы сохранили друг к другу нежные чувства до конца. Дорожили каждым часом, когда оставались вдвоем. Наедине друг с другом. Я ложился поздно, она уже спала. Утыкался лицом в ее теплое плечо и вокруг воцарялось спокойствие и уют. Она была легким человеком. Легко и ушла. Ни стона, ни вздоха. Закрыла глаза и отключилась. Мир праху ее.

По вечерам, когда спадала жара, мы любили сидеть возле входа в квартиру. «На золотом крыльце сидели»… Я ее обнимал. Она смущалась: «Люди ходят!»

Вспоминал ее увлечения. Ей было приятно. Никакой ревности не испытывал. Наоборот — гордость за ее женскую судьбу. Было бы обидно уходить из жизни, зная только меня.

Ведь она была для меня самым дорогим человеком!

И она была счастлива!

Я говорил: «Твоя женская судьба удалась. Я рад за тебя. Я тобой горжусь!».

Она улыбнулась: «И я тобой».

Алексей Дикий и его студия

Алексей Дикий

Творческая биография Алексея Денисовича Дикого началась в 1910 году во МХАТе и МХАТе-2, где он работал вместе с другим талантливым актером Михаилом Чеховым. Их творческое кредо не совпадало. Дикий был более земной, реалистичный. М. Чехов склонялся иногда к мистике, богоискательству. Они разошлись и Дикий с четырнадцатью актерами покинули МХАТ-2. Некоторое время он ставил спектакли в различных московских театрах, а в последствии основал свою студию. Одним из лучших спектаклей того времени был у Дикого «Человек с портфелем» по пьесе А. Файко с Марией Бабановой в главной роли — спектакль, прославивший режиссера и исполнительницу. Первоначально студия, в духе времени, называлась театрально-литературной мастерской и находилась на ул. Воровского при Федерации объединений советских писателей — ФОСП.

Дикий мечтал о такой студии, в которой рождалась бы и сама пьеса. Частыми гостями студии были крупные советские писатели: А. Серафимович, В. Инбер, А. Новиков-Прибой, В. Луговский, Н. Огнев, П. Лавут, А. Тихонов (Серебров), И. Уткин. Но пьеса, которая была бы написана в самой студии, так и не родилась и через год студия покинула Федерацию писателей и перебралась под гостеприимный кров Московского Дома Ученых, которым руководила жена и друг Горького Мария Федоровна Андреева. Человек высокой культуры, она близко к сердцу принимала дела студии, посещала комсомольские собрания.