Быстрые решения не приводят к успеху. Пойми, что хочет твой мозг, и сделай наоборот

Месяц спустя этих же людей снова пригласили на эксперимент, но теперь первая группа наряду со второй получила неверную информацию о картинках. Затем обе группы снова прошли тест на память.

И вот что получилось: в первом эксперименте первая группа показала большую степень правдивости воспоминаний по сравнению со второй (это согласуется с предположениями, так как вторая группа получила неверную информацию) – 82 % против 57 %.

Но во втором эксперименте, в котором обе группы получили ложную информацию месяц спустя, первая группа показала значительно меньшую степень правдивых воспоминаний по сравнению со второй группой: 47 % против 58 %.

Наиболее вероятная причина такого исхода заключается в том, что участники первой группы попали в ловушку доверия. Информация, полученная на первом этапе, была точной (а результаты теста высокими), следовательно, участники убедились в надежности источника. Вторая группа не имела причин верить источнику и продемонстрировала похожие результаты в обоих случаях.

Стоит отметить временной аспект эксперимента. Исследователи провели второй этап через месяц: предполагалось, что за это время эффект доверия «рассеется». Но этого не произошло. Снова мы видим, насколько результаты эксперимента согласуются с реальностью. Очень часто так и происходит при даче свидетельских показаний: если свидетель получит информацию из источника, которому он доверяет (например, СМИ, следователь, другой человек), весьма вероятно, что он изменит свои показания. И любая дополнительная информация может оказать на него большое влияние.

Фальшивые верования – «рассадник» фальшивых воспоминаний

За последние несколько лет эксперименты в области когнитивной психологии убедили ученых в том, что человек – исключительно легковерное существо. Требуется лишь небольшой толчок, чтобы у нас развились фальшивые суждения не только о других людях, но и о себе. И в их основе лежат фальшивые воспоминания.

Например, в одном эксперименте, проведенном в 2001 году, участников попросили оценить, насколько они верили в одержимость демонами, когда были детьми, и свою уверенность в том, что подвергались подобному. Позже тем же участникам раздали статьи, описывающие частые случаи наблюдения одержимости демонами, а также интервью с родителями, которые утверждали, что наблюдали такую одержимость, будучи детьми. После прочтения участники не только выше оценили достоверность информации, но и сами стали более уверены в том, что испытали одержимость в детстве.

В другом эксперименте (гораздо менее драматичном) участников попросили оценить правдоподобность того факта, что, когда они были детьми, им делали бариевые клизмы. Как и в предыдущем эксперименте, позже участникам предоставили «достоверную» информацию о распространенности бариевых клизм в лечении детей, а также инструкции по проведению процедуры. И снова участники гораздо выше оценили правдоподобность этого факта.

Целью исследования, проведенного Стефани Шарман из Университета Южного Уэльса, было определить, насколько информация о распространенности события влияет на возникновение фальшивых убеждений. Участников попросили оценить правдоподобность десяти событий по шкале от 1 («совершенно невероятно») до 8 («определенно могло случиться»), а также свою собственную уверенность в том, что с ними такое случалось, по шкале от 1 («точно не случалось») до 8 («точно случалось»). Список событий включал как достаточно правдоподобные случаи («Когда я был маленьким, я потерялся в магазине»), так и совершенно невероятные («Меня похищали инопланетяне»).

Две недели спустя участников пригласили снова и предоставили им информацию по четырем из событий, которые они оценили как наименее вероятные. Им раздали газетные статьи, истории «из первых рук», данные предыдущих исследований – все это было призвано создать уверенность в том, что эти события широко распространены.

Результаты показали, что сведения о распространенности события, полученные из разных источников, влияли на формирование фальшивых утверждений. В частности, участники, получившие подобные газетные статьи, были более уверены, что испытали в своей жизни подобный опыт. Это наглядно продемонстрировало силу воздействия печатного слова на память.

Вывод из всего вышесказанного неоднозначен. Прежде всего нельзя упускать из виду тот факт, что мы, вполне возможно, весьма восприимчивы к ложным убеждениям. Никто не избавлен от такого рода ошибок. Но, с другой стороны, наше осознание этой проблемы – наилучшая превентивная мера против нее.