Быстрый взлет. Королевские ВВС против люфтваффе

Во время одного из моих визитов Джоан показала мне статью в лестерской газете, в которой говорилось о том, что Джонни Джонсон[126] и я достигли уровня в 27 побед каждый и что мы были двумя лучшими асами-истребителями в Англии, активно участвующими в боевых действиях. Поскольку я сам считал, что лучшим был Джонни, это было забавно, особенно после того, как мне сказали, что местные фабричные рабочие даже бьются об заклад, кто из нас в конце концов выйдет победителем! Большую роль в этом сыграл тот факт, что Джонсон был родом из расположенного невдалеке городка Мелтон-Моубрей, а Лестер стал моим вторым домом. Сама мысль о публичном соревновании за лидерство среди асов-истребителей была вздором. Я не мог конкурировать с Джонсоном, даже если бы и хотел. Наши роли были совершенно разными. Он был одним из самых замечательных командиров крыла дневных истребителей всех времен. Со своими канадскими «спитфайрами» он разыскивал вражеские «Фокке-Вульфы-190» и «Мессершмиты-109» и завоевывал превосходство в воздухе над районом своих действий. Кроме того, что он был более опытным, а также более успешным пилотом лично. Я же успехов своих достиг в значительной степени ночью и лишь недавно днем. Моей работой вместе с различными радиооператорами и штурманами, главным образом, была охота одинокого волка и наведение паники на гуннов везде, где мы могли найти их. Я приношу свои извинения тем беззаботным игрокам в Лестере, которые ставили на меня и проиграли. Однако, как бы там ни было, мне это было очень лестно.

После рейдов над Францией и Данией я решил, что более благоприятное место охоты все-таки Дания. Длинные перелеты над морем выдвигали серьезные требования к навигации, но и награды за это были большими и разнообразными. Также была меньшая вероятность, что нас обнаружат при пересечении датского побережья, поскольку оно имело слабую оборону. В Дании и Норвегии базировалось много эскадрилий люфтваффе, которые находились на отдыхе и пополнении после боев на Востоке или на Западе, а также несколько учебно-тренировочных подразделений. Все они были идеальной дичью для нас. Я подумывал и о Норвегии, как о будущем «охотничьем угодье».

В течение мая 1944 г. я смог выполнить лишь два вылета, оба над Данией. Один совершил со Стиксом, а другой – с флайт-лейтенантом Доном Уолшем, штурманом из нашего штаба. Он недавно завершил во 2-й группе успешный тур на «митчеллах». Как и Робби, он слышал много интересного о моих рейдах и попросил меня взять его в один из них. Стикс не всегда мог летать со мной, не рискуя нарушить заведенный порядок, и потому не возражал, когда я иногда брал другого штурмана.

Во время нашего первого совместного полета Дону и мне сопутствовала удача. Западнее Копенгагена, около города Роскилле с красивым собором, мы сбили «Юнкерс-88». Казалось, что вылет пройдет безрезультатно. Мы ничего не обнаружили, но сразу после того, как повернули домой, Дон заметил самолет, летевший под облаками в нескольких сотнях метров выше. Мы незаметно приближались к нему, летя до последней минуты на малой высоте над цветущей датской сельской местностью. Затем на максимальной скорости мы начали набор высоты с разворотом, чтобы выйти к нему в хвост. Экипаж 88-го, должно быть, увидел нас и направился под защиту ближайшего облака. Когда самолет уже частично скрылся в нем, я с дистанции почти восемьсот метров выпустил очередь, надеясь, что поражу его прежде, чем он растворится.

Я промахнулся. К счастью для нас, облачность оказалась неплотной и было не слишком трудно следовать за ним, когда мы сближались. Его хвостовой бортстрелок отчаянно выпускал в нас длинные очереди. Но его стрельба была необдуманной и не причиняла никакого реального беспокойства. Дистанция быстро сокращалась, и я дал три короткие очереди, стреляя всякий раз, когда он появлялся в разрывах облаков. После последней очереди от самолета полетели обломки, но в следующий момент он исчез в облаке, и мы на мгновение подумали, что он ушел. Внезапно мы снова четко увидели его, он врезался в землю и взорвался около стены сельского дома. Дон теперь полностью убедился, что дневные рейды были настоящей игрой, но мы тогда не могли знать, что полетим вместе лишь еще один раз и что концом этого вылета станет лагерь для военнопленных в Германии.

В то время как я на своем «мосси» слонялся над Европой, работа штаба ночных операций группы в значительной степени лежала на Руфусе Райслее. Ему запрещалось летать над вражеской территорией, потому что он уже однажды был сбит над Францией. При помощи французского Сопротивления он избежал плена и окольными путями вернулся в Англию с большим количеством ценной информации о позициях «Фау-1». За храбрость и умение, проявленные на территории противника, он был награжден орденом «За отличную боевую службу». Он был разочарован тем, что не мог сам больше летать, но никогда не возражал против моих частых отсутствий. Когда я снова оказывался за своим столом, дел всегда было в избытке.