Быть драконом

По дороге в город пытался понять, кем именно был канувший в Запредельное волк. Уж точно не натуральным волком. Натуральный бы сдох после первых же выстрелов. Как, впрочем, и Наказанный – человек, навсегда превращенный в волка. Классическим вервольфом этот зверь тоже не мог быть. Ведь что такое классический верфольф? Это существо Пределов с обликом волка и сознанием человека. Да, с каждым очередным превращением сознание человека все больше вытесняется звериным, но тем не менее этот озверевший человек остается посюсторонним существом и магия, под воздействием которой он находится, запросто разрушается серебряными пулями. Мои пули были из серебра. Волку вреда они не причинили. Вывод – это был не вервольф.

И тогда уже – не гексенвольф.

Как известно, разница между вервольфами и гексенвольфами заключается в том, что последние находятся под воздействием силы особых колдовских талисманов: кольца или амулета, но чаще всего пояса из шкуры волка, который крепкой цепью удерживает вызванного заклятием духа звериной злобы. Это отвратительное создание из темных глубин Запредельного обвивается вокруг души человека и своей энергией держит ее в неволе. Но такой отвратительный симбиоз духа и человека разрушается заговоренными пулями. В данном случае этого не произошло. Значит, не гексенвольф.

Оставалось грешить на преданного проклятию демона в образе волка. Вот кто действительно силен, вот для кого заколдованные пули не страшны. Правда, и тут есть один непонятный нюанс. Наказанный демон охотится на людские души после заката и до третьих петухов. С первыми лучами уходит туда, откуда вырвался. А тот, который перегрыз горло Нигматулину, шустрил при свете солнца. Это как понять? С ходу – трудно. Нужно думать.

Проезжая мимо музыкального театра, я глянул на часы. Было уже пять минут одиннадцатого, и я позвонил в офис. К телефону моя распрекрасная помощница не подошла. Мне это не понравилось, но паниковать раньше времени не стал, решив, что до сих пор еще работает в музее по моему заданию. Успокаивая себя этим, набрал номер ее сотового. Но и тут меня ожидала неудача – Лера не отозвалась. Тогда я позвонил Домбровскому. Красивый женский голос ответил, что телефон абонента отключен. На похоронах абонент, сообразил я и сунул трубу в карман.

В общем, прибыл я в офис, находясь в полном неведении о состоянии здоровья своих подопечных, и около получаса метался по кабинету, как разъяренный лев по клетке. Потом взял себя в руки и занялся кольцом Альбины. Окурил его коркой апельсиновой и прочитал ему тот добрый стишок поэта Хмельницкого, который когда-то давно читал Альбининому племяннику Мишке:

А еще зверей
Пробивает дрожь
Оттого,
Что мы с ними
Поладили!
Вон Черепаха…
Говорят,
Это Еж,
Которого часто
Гладили.

Таким вот образом сделал я кольцо своим. Ушло у меня на это пять минут. Всего лишь пять минут. И я снова задергался. Снова заметался. И до тех пор метался, пока в форточку не влетела граната. Обычная такая граната. Ф-1. В простонародье – «лимонка».

Был бы мой кабинет кабинетом какого-нибудь адвоката, стоматолога или финансового аналитика – случился бы конкретный тарарах. Но мой кабинет – это кабинет с приличным уровнем магической защиты. Никогда не ленюсь и после всякой Ночи Полета добросовестно накладываю на стены кабинета новый слой Силы. Двенадцать лет подряд – слой за слоем. Если бы Сила была штукатуркой, то стены стали бы толще, пожалуй, уже раза в два. Короче говоря, уровень защиты моего кабинета оказался достаточным, чтобы влетевшая граната не разорвалась. Она и не взорвалась. Так и зависла в двух метрах от пола.

Представив, как лихо бы наехали на нее кинокамерой братья Шоу и как красиво бы закружили вокруг нее с той же самой камерой братья Вачовски, я выдернул пистолет из кобуры и с криком «Какая падла!» побежал на выход.

Но во дворе уже никого не застал. Успел увидеть лишь «запаску» черного «лендкрузера», нырнувшего в арку между домами напротив. Стрелять не решился. Во-первых, не пойман – не вор. Во-вторых, детвора по двору шастала косяками. Заденет невзначай какого-нибудь короеда шальная пуля – горя потом не оберешься. Спрятал пистолет от греха подальше, обозвал неведомых врагов козлами и взялся за поиски скобы с чекой. Скобу сразу обнаружил, а чеку искал-искал – да так и не нашел. Решил: черт с ней, из канцелярской скрепки сооружу.

Вернувшись в кабинет, стал ладить скобу на место. Помучился, но присобачил. И только тогда сообразил, что зря старался. Дошло, что взрыватель-то уже сработал и, только лишь ступлю с гранатой за порог кабинета, рванет к такой-то матери. Как только я это понял, с моих губ сорвалось все то же сакраментальное:

– Козлы! – И следом: – Поубиваю!

Разрулить ситуацию можно было двумя способами.