Быть дворянкой. Жизнь высшего светского общества

Игра наша была очень глупая, но она нас забавляла. Мы ставили соломенный плетеный стул на солнечное место и называли блестящие кружочки, образовавшиеся на полу под ним, виноградом. Дуня, простенькая, добрая девочка, изображала садовника; я приходила покупать виноград, а бойкая Даша представляла вора: она отдергивала стул в тень, чтоб кружочки исчезали, — что означало, что вор украл виноград, и бросалась бежать; а мы вслед за ней, догонять ее.

Наконец, устав бегать, мы расположились отдыхать на ковре. Даша первая прервала молчание.

— И счастливые эти господа, право! — объявила она, отбросив за плечи свои густые, светлые косы и обмахивая пятью пальцами разгоревшееся лицо. — Хотят — спят! Хотят — играют! Хотят — едят!.. Умирать не надо!

— А ты разве не играешь, не спишь и не ешь? — спросила я.

— Когда дают — и ем, и сплю, а не дадут — так и так! А вам всегда можно: вы барышня!..

— Хотелось бы и мне быть барышней! — протяжно заявила Дуня.

— Ишь какая! Кто ж бы не хотел?.. Были бы мы с тобою барышни, хорошо бы нам жить на свете!..

— Да!.. Не надо было бы учиться чулок вязать, — прервала опять Дуня.

— Какой там чулок! Всё б играли да ели.

— Ну, что ваш чулок! — сказала я. — Нам хуже: нам сколько надо учиться! И читать, и писать, и по-французски, и на фортепьяно играть.

— И-и! Это весело: этому-то учиться я б рада была! — сказала Даша.

— Нет, а я ни за что! — покачала головой Дуня. — Страсть, сколько бы надо учиться!

— Еще бы! — важно согласилась я. — Что такое ваш чулок? Глупость просто! А нам ужас сколько всего надо знать.

— А вот вы и не будете этого всего знать! — живо поддразнила меня Даша.

— Как не буду? Я уж и теперь много знаю…

— Ну, что вы знаете?.. — бесцеремонно прервала меня бойкая девчонка. — Я вон умею чулок вязать, а вы и того не знаете.

— Зачем мне чулок? — обиженно протестовала я. — Я читать должна учиться!

— Да и читать вы не умеете! Ну, что вы знаете против меня?.. Ну, скажите, что я буду вас спрашивать: откуда на зорьке солнышко встает и куда оно вечером прячется?.. А с чего оно огнем горит? А откуда снег да дождь берутся? А зачем трава зеленая, а цветы разноцветные? Кто их красит, а? Ну, скажите-ка! Отвечайте на все, что спрашиваю… Ну, что?.. Ан и не знаете!.. Вот и стыдно: ничего-то вы больше меня не знаете. А я больше вас знаю: чулок вяжу!

Пока Даша забрасывала меня вопросами, а я собиралась отвечать ей очень сердито, потому именно, что очень хорошо сознавала, что она права, что я никак не сумею объяснить ее вопросов, — вошла няня Наста с моею шубкой и капором. Даша сейчас же замолчала и присмирела: она была хитрая и перед старшими всегда смолкала; я же, бросив на нее сердитый взгляд, очень обрадовалась, что приход няни выводил меня из затруднения.

Я поехала с бабушкой очень задумчивая.

«Да, — думалось мне, — многое нужно мне знать, многому научиться. Нехорошо не уметь ни на что ответить… Вон, Даша спрашивает, отчего солнце светит; откуда берутся снег да дождь? А я и не знаю!.. Ишь, какой снег, славный! Какими красивыми звездочками он падает, прелесть! И всё разные!..»

И я принялась рассматривать снежинки, которые кружились в воздухе и садились мне на темную шубку.

— Бабочка, — спросила я, — отчего это снег падает такими хорошенькими звездочками? Как они делаются?

— Бог их делает такими, — ответила бабушка. — Он все в природе сотворил хорошо и красиво.

— А что это такое — природа?

— Природа — это все то, что есть на свете Божьем. Вот этот снег; реки, горы, леса; летом трава и цветы; солнце и месяц, — все, что мы видим вокруг себя, — все это природа, дитя мое.

— Бабочка, скажите мне: как это солнце восходит и ложится? И отчего это летом тепло, везде зелень, цветы, а зимою холод и снег? И отчего это солнце так ярко горит? — залпом выговорила я.

— Что это тебе пришло в голову? — удивилась бабушка. — Это трудно объяснить такой маленькой девочке. Вот вырастешь, будешь учиться, — многое узнаешь. А теперь довольно тебе знать, что все это создал Господь Бог, который и нас, людей, сотворил и велел нам пользоваться всей природой, чтоб мы не нуждались ни в чем. Он так устроил, что половину года солнышко долее остается на небе, горячее греет землю, и от этого снег на ней тает и на ней вырастают травы, фрукты спеют на деревьях, все зеленеет и цветет в лесах, а на полях созревают хлеба: рожь, пшеница, — все, что растет нам на пищу и удовольствие. Эта половина года называется летом, когда бывают длинные, жаркие дни и короткие ночи. А другую половину года солнце встает позже, не подымается на небе высоко, прячется гораздо раньше и почти не греет, а только светит. Вот как теперь: видишь, как оно стоит низко?..

И бабушка указала мне в ту сторону, где почти над крышами домов блистало красное, но не горячее солнце почти без лучей, так что я легко могла, прищурившись, смотреть на него.

— Оттого-то зимою дни бывают короткие, ночи длинные, и стоят холода и морозы…

— Ну, а снег-то откуда же?.. — прервала я.