Быть императрицей. Повседневная жизнь на троне

…Приглашенный однажды на бал в английском посольстве, государь предпочел остаться в Гатчине. Императрица поехала и вернулась очень поздно. На другой день я завтракал у государя, и он забавно подтрунивал над нею, говоря, что наслаждался всю ночь на Гатчинском озере, где лучил рыбу, и вдвойне наслаждался при мысли, что без него отплясывают в английском посольстве…

Аничковские балы, которых бывало по нескольку в сезон, отличались немноголюдством и носили несколько домашний, семейный характер. Нетанцующих бывало немного, и для этих немногих время казалось несколько томительным. Государь показывался вначале, радушно принимал и уходил в свой кабинет, где у него была партия. Возвращался он ко времени ужина. Когда котильон продолжался слишком долго, а императрица не хотела кончать, государь придумывал особое средство. Музыкантам приказано было удаляться поодиночке, оркестр все слабел, пока наконец не раздавалась последняя одинокая струна и та наконец смолкала. Все оглядывались в недоумении, бал прекращался сам собою. Иных государь приглашал в свой кабинет, чтобы покурить, впрочем, весьма немногих дам и кавалеров. За проникавшими в кабинет следили со вниманием, предаваясь праздным выводам и замечаниям, другим донельзя хотелось туда проникнуть. В пустых гостиных кое-где в углу образовывалась партия. Иные ходили из угла в угол, не находя покоя. Иные держались на виду императрицы и дорожили сидением неподалеку от нее. Императрица неутомима. Вальсы, мазурки, котильоны с разнообразными фигурами чередовались без умолку. Изредка показывался государь и, стоя в дверях, огладывал танцующих и делал свои замечания, но долго он не выдерживал.

Из воспоминаний К.Р. – великого князя Константина Константиновича: государыне императрице Марии Федоровне

На балконе, цветущей весною,
Как запели в садах соловьи,
Любовался я молча тобою,
Глядя в кроткие очи твои.

Тихий голос в ушах раздавался,
Но твоих я не слушал речей:
Я как будто мечтой погружался
В глубину этих мягких очей.

Все, что радостно, чисто, прекрасно,
Что живет в задушевных мечтах,
Все казалось так просто и ясно
Мне в чарующих этих очах.

Не могла бы их тайного смысла
Никакие слова превозмочь…
Светозарная вешняя ночь!

15 июня 1888. Красное Село

Много лет императрица вела дневник. Но ее записи касались обычно повседневных дел и планов и фиксировали довольно монотонную жизнь двора при Александре III. Но при его преемнике Николае II все меняется. И дело тут не в том, что Николай якобы был более слабым, зависимыми и внушаемым, чем его отец. Изменилось само время. У граждан государства возникли свои планы и стремления, не всегда совпадающие с планами их государя. Эти перемены отразил дневник Марии Федоровны.

Дневник императрицы Марии Федоровны[85]

1915 год

1/14 января.

Господь, благослови этот Новый год, пусть он станет мирным годом!

Приняла всех садовников с цветами, была на службе совершенно одна, из моих близких не было никого! Писала целый день телеграммы, выходила ненадолго в сад. К обеду было большое собрание: Ольга, Митя, четыре сына Кости[86]. Сам он болен, т. ч. ни его, ни Мавры[87] не было, как и Николая и Георгия. Оставались до 10 часов. Ольга хотела у меня остаться, но была в отчаянии по поводу положения Кости. Она отправилась к бабушке.

Мария Федоровна и Александр III в Дании (1892 г.)