Быть императрицей. Повседневная жизнь на троне

Слышали, что в Кронштадте было восстание, убит дорогой адмирал Вирен. Это ужасно! А также убито много других, сколько – неизвестно. Сандро пришел к обеду. Говорят, что мой бедный Ники в Пскове. Сейчас могу думать и говорить только обо всем этом кошмаре. Получила телеграмму от Ксении, в которой говорится, что никто не знает, где Н[ики]. Страшно, что происходит. Господи, помоги нам!

3/16 марта.

Совсем не могла спать, поднялась в начале 8-го. Сандро пришел в 9 1/4 и рассказал вещи, внушающие ужас, – как будто Н[ики] отрекся в пользу М[иши]. Я в полном отчаянии! Подумать только, стоило ли жить, чтобы когда-нибудь пережить такой кошмар? Он[141] предложил поехать к нему. И я сразу согласилась[142]. Видела Свечина, а также моего Киру, который прибыл из Петербурга, где на улицах стреляют. Долгоруков также прибыл оттуда сегодня утром и рассказывал о своих впечатлениях. Бедняга Г. Штакельберг также убит в своей комнате. Какая жестокость!

Навестила Baby в надежде, что она тоже поедет с нами, но она еще не выздоровела. Я нахожусь от сего в полном отчаянии. Мы попрощались в 8 часов. Поехала с Граббе даже не на своем собственном поезде, который в настоящий момент находится в Петербурге. Граббе был в отчаянии и плакал.

4/17 марта.

Спала плохо, хотя постель была удобная. Слишком много тяжелого. В 12 часов прибыли в Ставку, в Могилев в страшную стужу и ураган. Дорогой Ники встретил меня на станции. Горестное свидание! Мы отправились вместе в его дом[143], где был накрыт обед вместе со всеми. Там также были Фредерикс, Сер[гей] М[ихайлович], Сандро, который приехал со мной, Граббе, Кира, Долгоруков, Воейков, Н. Лейхтенбергский и доктор Федоров. После обеда бедный Ники рассказал обо всех трагических событиях, случившихся за два дня. Сначала пришла телеграмма от Родзянко, в которой говорилось, что он должен взять ситуацию с Думой в свои руки, чтобы поддержать порядок и остановить революцию; затем – чтобы спасти страну – предложил образовать новое правительство и… отречься от престола в пользу своего сына (невероятно!). Но Ники, естественно, не мог расстаться со своим сыном и передал трон Мише! Все генералы телеграфировали ему и советовали то же самое, и он наконец сдался и подписал манифест. Ники был невероятно спокоен и величествен в этом ужасно унизительном положении. Меня как будто ударили по голове, я ничего не могу понять! Возвратилась в 4 часа, разговаривали с Граббе. Он был в отчаянии и плакал. Ники пришел в 8 часов ко мне на ужин. Также был Мордвинов. Бедный Ники открыл мне свое бедное кровоточащее сердце, мы оба плакали. Он оставался до 11 часов…

5/18 марта.

Была в церкви, где встретилась с моим Ники, молилась сначала за Россию, затем за него, за меня, за всю семью. Никаких новостей и указаний из Петербурга нет! В 11 часов служба окончилась.

Я осталась с Ники до обеда. Бедняга Фредерикс[144] выглядит ужасно постаревшим. Его дом сожгли, а жена, которая была больна, отравлена в госпиталь, и от нее нет никаких известий[145]. Говорят, что на те полки, которые перешли на их сторону, рассчитывать на приходится! Невероятно! Здесь тоже могло начаться подобное. Но генерал Алексеев[146] провел своего рода смотр полков и понимающе говорил с ними, так что все осталось спокойно.

К обеду приехал Александр и просил меня, чтобы Ники уехал. Я спросила – куда, за границу?! То же самое советовал Фредерикс, он также предлагал призвать Алексеева. То же говорили и мы с Александром. Я спросила также Сандро и Сергея, и Ники сказал мне, что ему тоже советуют уехать как можно скорее, но он думает, что нужно дождаться ответа из Петербурга: безопасно ли там. Возможно, ответ придет завтра. Он был невероятно спокоен. Все та страдания, которые он испытывает, выше всяческого понимания! Я возвратилась обратно в 4 часа. Фредерикса точно хотят арестовать, поэтому он хочет уехать в Крым! Настоящая беспричинная подлость лишь из-за его титула! Мы попрощались. Он настоящий рыцарь.

6/19 марта.

Спала лучше. Написала Ксении. У меня довольно долго был генерал Иванов, прибывший из Царского Села. Говорила с Александрой Федоровной. Она очень спокойна, но горда и упряма. Что же она может теперь чувствовать? Приходил английский генерал Вильямс, несравненный и трогательный. Говорить с ним было настоящим успокоением. Обедала у Ники. Вернулась оттуда в 3. Начала письмо Аликс. На сердце ужасно тяжело – что-то еще может произойти. Господи, помоги нам! Какая жестокость! За все происшедшее очень стыдно. Главное, чтобы это не повлияло на ход войны, иначе все будет потеряно! К ужину пришел Ники, остался у меня до 11 часов. Мы узнали, что по дороге арестовали беднягу Фередрикса. Он, к сожалению, был очень не осмотрителен и отправил шифрованную телеграмму, что едет в Петербург. Как глупо и как жаль! Прямо на глазах у Ники над Государственной думой вывесили два огромных красных флага!

7/20 марта.