Города со звучными названиями – Бургос, Саламанка, Сантьяго, Леон, Коимбра и Опорто, необычные храмы, средневековые монастыри, мосарабские часовни, процессии паломников, дымящиеся под солнцем долины и искривленные ветви олив прочертили полосу ослепительного света и обжигающей жары в нашей жизни, приглушенной пронизывающей сыростью и серостью севера. В скалистых ущельях, потоках, соснах и горах я видела отражение ландшафтов, описанных
7. Тупик
Осенью 1977 года, воспламененная впечатлениями от поездки по Пиренейскому полуострову, я была намерена взяться за диссертацию с обновленным видением и возрожденной энергией, хотя систематизация материала требовала значительных усилий и времени. Стивен вернулся из Калифорнии с очередным повышением в должности – ему предложили профессуру в области гравитационной физики. Профессура, помимо скромного увеличения зарплаты, предполагала и другие преимущества, в частности признание и уважение в любом обществе – с некоторыми исключениями, и одним из них стала его собственная кафедра. Продвижение Стивена по службе совпало с капитальным ремонтом помещения кафедры. В течение некоторого времени он терпеливо ожидал появления в своем офисе ковра, полагавшегося по статусу только профессорам. Несколько месяцев прождав втуне, он решил поднять животрепещущий вопрос в беседе с главой кафедры, который, выслушав его, брюзгливо отмахнулся. «Только профессорам полагается ковер», – сказал он. «Но я профессор!» – убеждал его Стивен. В конце концов в качестве несколько отсроченного подтверждения его нового статуса профессорский ковер материализовался.
Стивен вернулся из Калифорнии с очередным повышением в должности – ему предложили профессуру в области гравитационной физики.
Помимо ковра, Стивена беспокоило то, что новая должность увеличит дистанцию между ним и его студентами, но его утешал тот факт, что физическая помощь, которую они ему оказывали, сотрет всяческие препятствия между ними, в том числе и робость перед его званием. Властитель многих умов, Стивен содрогался при мысли, что ему нужно будет приспосабливать себя к образу ученого вельможи, возвышающегося над студентами и коллегами. Он предпочитал оставаться вечным юношей с мальчишеской ухмылкой, высмеивающим любой авторитет, в том числе тот, неотъемлемой частью которого он стал.