Быть Леонардо Ди Каприо

Китон досталась роль «хорошей» сестры, Бесси. Бесси остается во Флориде, чтобы ухаживать за прикованным к постели отцом (Марвином) и его больной сестрой Рут. Роль Китон в этом фильме впоследствии удостоилась еще одной номинации на «Оскар». Де Ниро играл небольшую роль – сумасбродного доктора Бесси. Но очередная совместная работа с мастером позволила Леонардо больше узнать о себе и своей игре: снова столкнувшись с великим Де Ниро вблизи, он убедился, что не стоит так сильно вкладываться в роль. «Если мне снова придется сниматься в фильме в течение трех месяцев и жить в шкуре своего персонажа и на съемочной площадке, и за ее пределами, у меня случится нервный срыв, – признался он. – Я знаю, что делаю, но услышав сигнал „Снято!“, забываю о съемках. После этого можно и подурачиться. Я не прячусь в углу и не ору на всех, кто пытается со мной заговорить».

Незадолго до начала съемок Леонардо согласился помочь другу, который снимал короткометражку. Р. Д. Робб был начинающим режиссером, а Лео и его друзья, Тоби Магуайр и Кевин Коннолли, решили поучаствовать в его артхаусном черно-белом фильме «Кафе „Доне Плам“». Кроме того, в фильме снялись Амбер Бенсон, Скотт Блум и Дженни Льюис. Лео согласился участвовать в проекте бесплатно и сыграл наркомана и женоненавистника, жалующегося на жизнь в лос-анджелесской кофейне. «От девок меня уже тошнит!» – вот одна из наиболее мягких фраз его мерзкого персонажа. Съемки заняли шесть дней, и Лео забыл о фильме, который был для него всего лишь попыткой помочь другу.

В августе 1995 года начались съемки «Комнаты Марвина» в Нью-Йорке и во Флориде. Во Флориде съемочная группа совершила поездку в «Диснейленд» – диснеевский парк аттракционов впервые стал декорацией к фильму.

Не испытывая никакого смущения перед окружавшими его звездами, Леонардо в очередной раз продемонстрировал потрясающую игру. Хотя его Хэнк, по сути, тоже был подростком, страдающим психическим расстройством, эта роль требовала гораздо больше сдержанности и дисциплины, чем роль Арни в «Что гложет Гилберта Грейпа». Ди Каприо произвел сильное впечатление на Мерил Стрип: «В Лео есть какая-то врожденная сумасшедшинка, он непредсказуем. Поэтому его карьера не вписывается ни в какие рамки, он живет на грани, а его работы очень жизненные, яркие, волнующие».

Но самое большое впечатление он произвел на Китон. «Я в него влюбилась, – рассыпалась она в восторгах. – Он великий актер, он прекрасен: у него есть все. Он так талантлив, так одарен, у него прекрасное чувство юмора – он воплощает все лучшее, что может быть в человеке. Он как лучик света. Входит в комнату и творит волшебство. Мы с Мерил Стрип сидели и вздыхали: „Боже, какой красивый парень!“».

И хотя обе коллеги-актрисы, безусловно, впечатлили Леонардо не меньше, особенно теплые слова он приберег для Стрип, в послужном списке которой к тому времени значились две премии «Оскар» и восемь номинаций на эту награду:

«Мерил Стрип умеет делать то, что раньше я считал невозможным. На съемочной площадке она произносит свои строки так проникновенно и играет так естественно, что, когда видишь результат на большом экране, просто не веришь глазам. Она выдающаяся актриса. Она произвела на меня очень глубокое впечатление. Кроме того, она просто очень милая женщина».

Еще до начала съемок в «Комнате Марвина» Лео согласился на главную роль в новой экранизации «Ромео и Джульетты» (1996). Этот фильм стал судьбоносным для карьеры двадцатидвухлетнего секс-символа. К его безупречной актерской репутации вдруг добавилась популярность. На голливудском небосклоне загорелась новая молодая суперзвезда. Но большой взлет Лео чуть не сорвался. Поначалу ему очень не хотелось идти по протоптанной дорожке и принимать участие в очередной постановке «Ромео и Джульетты»: «Сначала я сомневался – мне не хотелось бегать в колготках и размахивать мечом. Когда мне принесли сценарий, у меня не было никакого желания сниматься в традиционной версии „Ромео и Джульетты“. Если бы фильм был исторический, я бы отказался».

Ему казалось, что лучше картины Франко Дзеффирелли 1968 года уже не снимешь. В фильме Дзеффирелли главные роли сыграли неподражаемые Леонард Уайтинг и Оливия Хасси. «„Ромео и Джульетту“ снимали уже столько раз, и многие в восторге от картины Дзеффирелли», – говорил он.

Но потом его отец Джордж – кто же еще? – убедил Лео повнимательнее присмотреться к предложению База Лурмана. В 1992 году этот австралийский режиссер привлек внимание своим дебютом «Танцы без правил», перевернув представление зрителей о бальных танцах. Джорджу понравилась современная интерпретация старинной трагической истории любви, предложенная Лурманом, и он помог режиссеру убедить Лео слетать в Австралию и выслушать соображения Лурмана по поводу будущей картины. В итоге Лео гостил у режиссера, известного своим ярким визуальным рядом, целых две недели, и вместе они устроили настоящий мозговой штурм.