Быть невесткой (СИ)

Ну не тупость ли? Отреагировала на выпад и закрыла тему моя мама.

— Вы эту красавицу в любой день можете увидеть, — чмокнула она в макушку Алёнку, что сидела у неё на коленях. — А мы только по видео отслеживаем, как ребёнок растёт.

Больше выяснений отношений зимой не было. Несмотря на то, что Володя всё так же носил подаренную мною сумку, и что мы со свекровью виделись каждую неделю.

И март был вполне терпимым, а вот в апреле всплыла тема. Самая простая и понятная и одновременно сложная и деликатная.

Тема денег.

НЕ моих денег.

Вопрос наследства

— Надо объявление дать о сдаче квартиры, — сказала за воскресным обедом Алла Олеговна. — Знакомым сдавать нельзя, будут с оплатой тянуть, пользуясь хорошим отношением, нам эти проблемы не нужны.

— Надо объявления распечатать и во дворе расклеить. Думаю, у жильцов найдутся родственники или друзья, которые хотят перебраться к ним поближе, — предположила я.

— Это уже Вове решать, — совсем не тонко показала она, что обращалась не к нам, а персонально к сыну.

— Пожалуйста, займитесь этим за нас, — взял слово Вячеслав Викторович. — Я там без Алевтины находиться не могу, голова кружится. Жаль кого-то туда пускать, после чужих людей, там от неё совсем ничего не останется. За последние пятнадцать лет уговорил только унитаз и линолеум в кухне поменять, да плазму нормальную купил, чтобы сериалы смотрела на большом экране, остальное всё старьё древнее, в этом никто жить не захочет.

— Если цену не завышать, очередь набежит, — не согласилась с ним жена. — Район спокойный, рынок рядом, чего там не жить?

Обстановочка в квартире умершей тётушки и впрямь была так себе. Всё чистенько и техника рабочая, но уж очень скучно и с запахом нафталина, и две стены, одна из которых украшена фотообоями с берёзками, а вторая большим ковром, запах только усиливают. Поэтому со свёкром я была солидарна.

— В таком ремонте согласятся жить только те, кому всё равно на обстановку. Они квартиру загадят, вкладывать своё не захотят, а мебель и сантехнику добьют до того, что для следующих жильцов всё равно потребуется делать ремонт, но уже не косметический, а капитальный.

— Надо сразу капитальный делать, если папа не хочет ходить туда и вспоминать, — предложил Вова. — Ванну и раковину оставить, они у тёти Али до сих пор белые, а плитку поменять нужно. И потолок побелить заодно. Ещё обои бы заменить в комнате.

— Делайте, что хотите, тратьтесь сами, раз всё лучше знаете, — поджала губы Алла Олеговна. — Деньги со сдачи будем откладывать, чтобы внучку выучить. И ей квартира будет, когда замуж соберётся.

— Квартира нашей Алёне? — услышала я главное.

— Наследую я, — ответил свёкор. — Нам квартира не нужна, у нас своя есть и дача. У Али накопления остались, мы на них через год ей памятник хороший поставим рядом с мамой, оградку и скамейку поменяем на новые.

— Алёне тоже квартира эта не нужна, — обменялась я с мужем взглядами. Он тоже воодушевленным от перспективы не выглядел, кивнул на мои слова, соглашаясь, и я продолжила. — Дом старый, из интересного рядом только рынок и поликлиника в одной остановке, а что там будет через двадцать лет непонятно.

— А почему ты решаешь? Мы квартиру не тебе оставляем, а внучке, ты за неё не решай. Она нам спасибо скажет, когда узнает, что мы её выучим и жильём дадим, — сказала мне та, что в принципе не имеет отношения к обсуждаемой собственности, так как наследник брат тёти Али, а не его жена.

И я закрыла рот и больше не сказала ничего по этой теме.

И Вову дёрнула за рукав, останавливая.

А вот когда обед закончился, и мы вернулись домой.

— Помнишь, ты рассказывал, как тебе хотели с покупкой квартиры помочь, но ты понял, что это будет рычаг, и по итогу родители купили дачу? Я загоняюсь на ровном месте, или сейчас твоя мама рассчитывает провернуть что-то похожее уже с Алёной?

— Возможно.

— И что делать?

— Алёнке только два года, а она уже спорит и диктует, какие колготки на неё надевать. К совершеннолетию мы у неё все в кулаке будем, — помог Володя дочери сложить пальчики и потрясти кулачком.

А когда отпустил, Алёна разжала их, посмотрела на пустую ладошки и, подтверждая его прогноз, возмутилась:

— Неть! Где? Папа, дай Алёне!

— У меня ничего нет, тебе бабушка даст.

Ребёнок шутку не оценил, и в итоге Вова потопал с ней в кухню, чтобы вручить в загребущие ручонки коробочку с соком и сушку.

Что бы я не думала о свекрови, возможностью обеспечить дочь квартирой швыряться бы не стала.

Я же не сумасшедшая, и гордыня у меня не перевешивает здравый смысл.

Но выкинуть это из головы не получалось, и опасения, во что может вылиться такое щедрое и благородное предложение от заботливой бабушки, меня не оставляли.

Также было ещё кое-что, что характеризовала меня как не самого душевного человека. Мы с Вовой единственные дети и наследуем то, что есть у наших родителей, раз у них нет никаких любимых племянников и дальних родственников, которые им ближе нас. Так что не будет квартиры тёти Али, Алёна на улице не останется.

Я гоняла эти мысли до четверга, а потом вывалила всё, к чему пришла, мужу.