Быть прокурором или Хук справа

Отец понял посыл дочери, решил, что долго он на такой заботе не протянет, и предложил составить договор с соцзащитой. Вечером пришла полноватая дама с выжженными добела волосами, оглядела сверкающую чистотой квартиру и заключила договор с Михаилом Андреевичем, где говорилось, что она будет покупать ему продукты и прибираться раз в неделю. И ещё за отдельную плату они с отцом договорились о готовке. Даму всё устроило, деньги у отца водились, он заплатил задаток, и соцзащитница ушла. Договорились, что с завтрашнего дня она приступит к своим обязанностям. Варя с чистой совестью любящей доченьки на третий день отпуска вернулась домой, передав отца из рук в руки.

Три вопрошающих пары глаз уставились на рано вернувшуюся Варвару.

Сонечка поинтересовалась, какие мамочка привезла подарки из командировки? Так ей папа сказал.

Муж и мать спросили, как она так всё быстро устроила. Варвара рассказала о своём путешествии и чуткой заботе о любимом родителе. Макс усмехнулся, мол, что посеешь то и пожнёшь. Мама горько вздохнула, вспоминая свою несладкую жизнь с деспотом-мужем.

– Он про меня спрашивал? – спросила мать.

– Нет, – сухо ответила дочь.

Странно, но никто из них, не осудил Варвару.

Жизнь, в общем, продолжала течь в спокойном и счастливом русле.

Отец больше не звонил.

***

Через два года вся семья явилась в родной город на похороны своего отца, деда, бывшего мужа.

Похоронами занималась старшая сестра отца, тётя Валя. Она была старше его на десять лет.

Немощная и больная, она не смогла заботиться о своём непутёвом братце. Золовка знала всю историю брата из первых уст и осуждала его.

Как-то вечером Михаил приехал в гости к сестре, благо жили они в одной области. И с пьяных глаз начал жаловаться на свою судьбу.

– Эта тварь бросила меня, предала, понимаешь, – пытался достучаться до сестры Михаил.

– И ещё дочь против меня настроила, – жаловался брат.

– Не говори ерунды, Миша, Ирина долго терпела твои выкрутасы. И скажи спасибо, что она не поддалась на уговоры Вареньки, и не посадила тебя.

– Да у меня такие знакомства, кто бы меня посадил, да я, да я – хвастался пьяный братец.

– Хватит!– прикрикнула сестра. – Знаю я всё, что ты натворил. Своими руками чуть жену не убил, изверг.

– Умираю я, Валя, плохо мне и тошнит с кровью, больно очень, потому и пью горькую, – сознался Михаил.

– Так в больницу иди, а не лопай, окаянный, – наступала сестра.

Валентина понимала Ирину, жалела её и не осуждала за развод. Она иногда созванивалась со снохой, держала ее в курсе дел, но не более. Подругами они всё же не стали. Женщина тоже осталась одна, и после смерти мужа проводила в больнице времени больше, чем дома в родных стенах.

Погода в ноябре стояла холодная, сильный ветер поторапливал скорбящих, проведя весь православный ритуал, родственники поехали в столовую на поминки, организованные тёткой. Отец, как и обещал дочери, ничего ей не оставил, о чём и огласил нотариус в своём кабинете, куда была приглашена вся родня умершего. Квартиру он завещал сестре, однако, тётка удивила всех.

– Василь Семёнович, – обратилась она к нотариусу, – а могу я отказаться от наследства в пользу дочери умершего?

– Конечно, – согласился нотариус, – только надо составить заявление.

– Так чего откладывать, давай составляй, и ещё, старая я уже и одинокая, и кроме Вареньки никаких родственников у меня не осталось, так что вот ещё хочу завещание заверить, чтобы и моя квартира после моей смерти Вареньке досталась, а она бы меня похоронила.