Быт русской армии XVIII - начала XX века

На протяжении всего века происходило постепенное, медленное совершенствование правил постоя. Отдельными указами, инструкциями, распоряжениями уточнялись частные моменты, способы устранять причины недоразумений, трудностей, изыскивались наиболее подходящие формы отношений между хозяином и постояльцем. Например, в 1728 году Верховный тайный совет решил, что отводить под постой квартиры обывателей можно лишь одним нижним чинам, а генералитету, штаб- и обер-офицерам предлагалось селиться или в собственных домах, или нанимать жилье за свои средства. Но уже через два года выяснилось, что далеко не у всех офицеров имеются эти самые средства и тратиться на квартиру они попросту не могут. Сенат тогда распорядился обер-офицерам, не имеющим своих домов, «квартиры отводить по прежним указам, по билетам», но генералитету, обеспеченному высоким жалованьем, квартир не давать. В 1732 году высочайшим указом все без исключения уже были вынуждены или строить личные дома, или нанимать жилье у обывателей. В наивыгоднейшем положении оказывались, конечно, те малоимущие офицеры, которые служили в полках, построивших за казенный счет слободы с казармами. Но напомним, что казармы имели далеко не все полки.

Сколько бы ни издавали инструкций, а неурядицы, беспорядки, жалобы, ссоры не прекращались. Россия буквально мучилась, страдая от постоя, не обходившего ничьих дворов, за исключением, пожалуй, «иноземческих» дворов, то есть тех лиц, кто не являлся подданным империи Российской. Состоятельные люди, однако, очень скоро стали искать способы освободить свои дома от тяжелой государственной обязанности. В 1733 году на имя Анны Иоанновны поступила челобитная от тульских купцов, а также от торговых людей Ярославля, просивших императрицу избавить их дома от постоя, потому что «…в тех домах от приезжающих штаб- и обер-офицеров, также от марширующих чрез те города… претерпевают немалую нужду, понеже те многие ставятся не по отводу от Ратуши, но собою, и тем в промысле чинят немалое помешательство». Купцы взамен вывода из их домов неудобных соседей обещали выстроить «особливые» дворы и содержать их «всем коштом». Царица Анна на купеческой челобитной собственноручно начертала разрешение.

Но купцы были не единственными, кто пытался улучшить свои жилищные условия подобным способом. Например, в записках интереснейшего мемуариста второй половины века А. Т. Болотова находим следующее описание квартиры: «Квартира отведена была зятю моему на одном так называемом подмызке, или небольшом дворянском праздном домике, отлежащем от штаба на 15 верст. Лифляндские дворяне для освобождения дворов своих от постоя имеют обыкновение строить в отсутственных своих деревнях такие маленькие домики для постоя офицерам и снабжать их всем нужным. Нам достался тогда преизрядный домик, имеющий покойца четыре и довольно хорошо прибранный, так что мы могли без всякой нужды поселиться и квартирою своею были весьма довольны» (1758 год).

А в 1774 году армянское мещанство Санкт-Петербурга построило казармы, чтобы избавить свои жилища от постоя, да еще и обязалось платить по 600 рублей в год на их поддержание. В недолгие же годы правления Павла I, когда не избавили от этой государственной повинности даже духовенство, когда солдат размещали на архиерейских и монастырских подворьях, можно было уже не строить за свой счет казармы — император решительно приступил к строительству не деревянных маленьких домов, но больших каменных, что диктовалось не только удобствами в осуществлении командирского надзора за подчиненными, но и требованиями градостроительства. На постройку таких казарм собирались деньги с обывателей (от 50 до 25 рублей в зависимости от количества покоев, пускавшихся раньше под постой). Внесший плату получал «навечность увольнение в доме своем в известном числе покоев от постоя». Сборы денег взамен постоя не являлись обязательными, но освободиться от постойной кабалы уплатой денег поспешили очень многие.

В 1738 году появились новые, более подробные правила постоя. Они определяли, что в помещение размером 4 x 3 сажени (около 50 кв. м) могли «прописаться» на время постоя только 16 рядовых, следовательно, нормой становятся чуть более 3 кв. м на одного человека — минимум, на который солдат мог рассчитывать. Не были забыты правилами и жены военнослужащих, приравнивавшиеся при назначении квартир к строевому солдату: «при которых поставленных унтер-офицерах и солдатах будут жены их, оных считать в постой вместо солдата».