Быть тенью

День, как обычно, выдался хмурый.

Накрапывал дождь, и я, надвинув на лоб капюшон плаща, спешила по набухшим песчаным дорожкам. Благо в одиночестве — удалось отвязаться от фрейлин, которые вознамерились круглосуточно портить мою жизнь своим присутствием.

Что-то не припомню, чтобы Аккэлии так досаждали. Нет, вокруг неё всегда кто-то вился, но одного хлопка в ладоши хватало, чтобы выпроводить вон неугодных. Оставались только приближённые — подруги, с которыми принцесса, хихикая и корча гримасы, обсуждала всё и всех на свете.

А мне казалось, будто в последние дни живу под стеклом. Бабочка, а не человек! И в картинной галерее, как прежде, одной не посидишь — вечно кто-то увяжется. Вот и приходилось забираться в библиотеку или учиться — этого протокол не запрещал, наоборот, поощрял. К слову, в классной комнате я отныне сидела одна, без Аккэлии. Знания так, к слову, усваивались лучше, только голова болела.

Лорд Аксос в срочном порядке велел ликвидировать пробелы в моём образовании. Вот уж когда возблагодарила Ишту за то, что та наградила прилежанием. И кузиной, не позволявшей не выучить урока — кто бы стал ей подсказывать? Геральдика, эльфийский, этикет… Спасибо, избежала драконьего и экономики!

В общем, весь день расписан по минутам, за исключением вечернего времени.

Сад являл собой печальное зрелище. Засохшие головки цветов поникли, листья пожухли. Молчали птицы, а кусты акации напоминали нищих на ступеньках храма — такие же поникшие, понурые, несчастные, почти лишённые одежд.

Осень в Конране затяжная. Лето уходит быстро, а вот зима наступает неохотно. Вот и маринует нас небо бесконечными потоками влаги, от которых не простынет только самый здоровый. Сегодня ещё ничего — не льёт как из ведра. И облака неплотные, хотя солнце через них не пробьётся.

Сырость, кажется, даже в горло залезает. Скорей бы снег выпал!

Заслышав голоса, я поспешила укрыться за «живой стеной» лабиринта из затейливо подстриженного шиповника. Как выбраться оттуда, знаю: в детстве частенько пряталась в самой сердцевине и плакала. Давно, когда только-только не стало мамы, а отец привёз меня ко двору.

Не хочу наткнуться на влюблённую (или не очень) парочку.

Наклонилась, чтобы смахнуть каплю с листа, и с запоздалым ужасом осознала, что мгновенье назад должна была умереть. Стрела просвистела над головой. А, может, не стрела, а метательный нож, но явно не птичка.

Зажав рот рукой, чтобы не закричать: что-то подсказывало, что пока лучше не оповещать о том, что жива, — поспешила к выходу из лабиринта. Набухшие от влаги юбки сковывали движения, пару раз я чуть не упала.

Едва успев юркнуть за очередной поворот, убедилась, что у меня не паранойя или больное воображение — самая настоящая длинная стрела с чёрным оперением вонзилась в гущу шиповника. От мысли, что меня едва не пригвоздили к земле, накатила дурнота, но я продолжала бежать, решив, что теперь, пожалуй, можно и закричать. Раз убийца видит жертву, то затаиться не удастся, необходимо звать людей.

— Помогите, кто-нибудь, помогите! — истерично завопила я.

Ноги увязали в мягкой земле, платье цеплялось за шипы кустарника. Высвобождая его, теряла драгоценное время.

Отчаянно рванула на себя подол, подарив шиповнику кусок материи, и с ужасом осознала, что свернула не туда. Там, впереди, маячил тупик, а назад ходу нет. Придётся пробираться через кусты, но смогу ли? Они такие плотные, а спина — идеальная мишень…

Истошно закричала на одной ноте, моля Ишту не обрывать нить жизни так рано.

Заметалась загнанным зверем, отчаянно ища и не находя выхода. В итоге забилась в угол, за статую плодородия, и, дрожа, ожидала, что будет дальше.

Дракон, если он вообще существовал во мне, и не думал пробуждаться. Никаких когтей или крыльев не отрастало.

Внутри было холодно и пусто, так пусто, что сердце мячиком взлетало до самой гортани.

Убийца не спешил. Он откровенно издевался: стрела, тоненько звеня, вонзилась в мягкую землю. Словно завороженная, я смотрела на неё, пытаясь определить, кому принадлежит такое оперение.

Отменными стрелками считают эльфов. Видела их луки на картинках: изящные — и пугающе далеко разящие цель. Только наконечник у стрелы грубоват, и эльфы не признают чёрного цвета. Да и зачем первородным убивать меня? Если они сочувствуют Аккэлии, то без труда возведут её на трон. Если им нужно королевство, то брак ещё никто не отменял. Неужели я воспротивлюсь светловолосому красавцу и отчаянно вцеплюсь в руку лорда Аксоса? Бред же!

Или это лорд Аксос? Тоже бред, но он мог понять, что на меня имеют виды заезжие женихи, что не входило в его планы. Тот же Владыка вампиров явно желал познакомиться ближе. Но советник не ревнивый мальчишка, а я ему нужна. Аккэлия-то за него не пойдёт, сама сговорена с кем-то из кровососов. Брр, как дядя мог допустить мысль о том, чтобы Конраном правил вампир? Но они маги, маги, которых не нужно упрашивать оживить затухающую кровь…

Кстати, о вампирах — они тоже могли. Чёрный — их цвет.

И Аккэлия могла…