Быть войне! Русы против гуннов

Из затененной стороны шатра послышался кашляющий хохот. Гунн остановился, колючий взор устремился в темноту, брови на мгновенье распрямились, легкая улыбка тронула уголки губ. Но через мгновение советник хана вновь прохаживался взад-вперед, печать задумчивости опять опустилась на его изъеденное морщинами лицо.

– Я дело говорю, знатный и мудрый советник хана! Из всех только его присоветовать могу. Дело серьезное, а он толк в пускании крови русколанскому отродью знает. Ему дай волю, напущал бы ее с полноводную реку. – В углу шатра вновь раздался короткий лязгающий хохот.

Советник остановился, вновь бросил колючий взгляд в темный угол шатра.

– Он родовит? Кого с собой привести сможет? – спросил советник и одновременно опустился на мягкую подушку, расшитую по краям золотистой бахромой. Звякнул металл – ятаган бряцнул о кольчугу. – Ваши воины доблестью славятся, да и силой я, наслышан, обладают неимоверной. Впрочем, наши гуннские – тоже, как у вас у славян говорят – не шиты лыком…

– Не лыком шиты…

– Да-да, именно так. Но все же несколько славянских мечей лишними не будут. – Советник тронул бритый подбородок, ухмыльнулся и добавил задумчиво: – Никогда не понимал – что вы, славяне, делите между собой? – Советник гуннского хана осторожно взял спелое яблоко, взвесил в руке и внезапно с силой сжал. Плод смачно треснул. Сок брызнул сквозь пальцы, шатер наполнился ароматом сочного яблока. – Единое племя, и боги одни и те же, да и лицом вы все как один. Но драчливые, как голодная свора псов!

Советник бросил изуродованный плод на позолоченное блюдо перед собой. В углу на мгновение сквозь темноту блеснули злобно глаза, раздался голос с металлическим отливом:

– Великий сын Степи, сравнение с псами своих друзей неуместно и неразумно. У нас есть старые обиды, по ним и сводим счеты!

– Верно, верно. – Советник с улыбкой часто закивал, хитрый прищур глаз застыл на желтом лице. – Я совсем об этом не подумал. Горе мне, глупому!

Гунн картинно воздел руки к небу, но через мгновение лицо его вновь стало задумчиво-серьезным, рука привычно потянулась к бороде.

– И все-таки, сколько воинов сможет привести твой Гонорих?

– Ему не нужны воины. Он сам десятка, а то и двух стоит!

– Хм, непобедимый див-полубог, как у вас говорят? – произнес советник, его брови едва заметно поднялись от удивления.

– Говорю как есть! А что до того, что он один… Ну так ты, мудрый и отважный советник великого хана, уже воспользовался помощью ватаги, – человек в углу шатра коротко хохотнул, гунн поморщился от лязгающего, словно металлом провели по стеклу, смешка. – Говорят, собаки со всей округи гнали их за околицу на потеху жителям всего поселка.

В углу шатра вновь раздался клацающий смех.

Знатный гунн наморщил лоб, брови сшиблись на переносице, глаза злобно блеснули, костяшки на руке, держащей рукоять ятагана, побелели. Однако он тут же ослабил хватку, через силу улыбнулся и проговорил нарочито спокойным тоном:

– Хорошо. Твои речи мне по душе. Твой воин именно тот, кто мне нужен.

Советник хлопнул в ладоши. Через мгновение в шатер вбежал слуга, ноги согнуты в коленях, поверх худого тела бесформенная тряпка грязно-коричневого цвета. Он упал на колени возле знатного гунна, покорно опустил глаза. Советник поманил его пальцем, тот вытянул шею, выставил ухо, советник что-то коротко шепнул ему. В то же мгновение слуга, будто ветер, вылетел из шатра.

– Конь золота ждет тебя, – с довольным видом произнес гунн, пальцы поглаживают подбородок, хитроватый прищур не покидает лица советника. – На рассвете наше войско будет ждать твоего всемогущего воина Гонориха у реки. Но помни: без обмана. Великий хан не прощает ложь…

– Не за деньги советую тебе лучшего сына племени герулов, – раздался голос из темного угла шатра. Отчетливо послышались стальные нотки. – За правду и справедливость он идет к тебе служить. Но золото… будет не помеха, скорее даже гарантия наших интересов. Впрочем, если сможешь заплатить землей…

Знатный гунн широко улыбнулся, обнажились мелкие зубки.

– Земля, земля и нам не помешает. Много ее у урусов, но взять пока не можем. На договоре хана с князем урусов сидим. Сами на подачках живем, но, клянусь молоком Священных Кобылиц, вся степь наша будет!

Послышался хруст – гунн вновь крепко сжал рукоять ятагана. Сталь узкой полоской блеснула в свете факельных огней, глаза гунна расширились, налились кровью.

– Это без сомнения. Только, о, великий и мудрый советник, когда ломтями нарезать для своей знати землю будешь, про нас не забудь. – В голосе гуннского собеседника вновь послышалась легкая усмешка. – Впрочем, до раздела землицы еще далековато.

– Хорошо. Завтра на рассвете ждем твоего Гонориха. – Пальцы гунна пробежали вниз по бородке, глаза из-за узких прорезей коротко блеснули. – Да, чуть не забыл. Есть воля великого хана: в открытую на урусов пока не ходить! У них сильное войско, в открытом бою умелое. Эти шакалы могут всех перебить! Великий хан приказал тихо резать урусских собак. Пока слабыми не станут. Передай это своему знатному воину Гонориху. Пока пылить в степи мы не станем.