Быть Вселенной в голове у каждого

— Надолго. Ценные кадры ценны всю жизнь, и жизнь эту надо спасать.

— Ладно, поняла. Я дура, поэтому за мной теперь будут приглядывать, чтобы не натворила чего. Не лестно, но кто же на правду обижается. А теперь рассказывай, личность, откуда таких вот приглядывающих берут.

— Ты точно хочешь это узнать?

— Точно.

— Хорошо. Тогда попрошу у Бога позволения вспомнить.

— В смысле?!

— Понимаешь, — сказала сущность внутри меня, — чтобы целиком и полностью брать на себя ответственность за живое существо, нужен опыт. Опыт длиной в жизнь. Лучше — не в одну, потому что никогда ничья жизнь не повторится полностью, а готовым нужно быть ко всему. А много жизней — это много боли. Поэтому мы и забываем все. Только в нужный момент получаем отрывок воспоминаний, которые подсказывают нам решение. Но если ты хочешь, могу рассказать.

— Нет… Не надо! — Кажется, мой голос дрожит. Вот только за кого я боюсь: за древнее существо, которому пришлось бы вспоминать десятки смертей, или за себя, что потом не смогу спать по ночам? Скорее всего второе.

— Ну вот и договорились, — произносит «напарник» (а как иначе его называть?). — А теперь начинай реализовывать свои возможности, ради которых тебя так цепляют за жизнь.

— Какие возможности?! — прорывает меня. — Я не знаю, ради чего меня столько вытаскивали! Максимум — математику неплохо понимаю, да рассказы писать могу. И то не издают нигде.

— Пока продолжай этим заниматься, а там посмотрим, — говорит существо. — Что–то мне подсказывает, что издатель скоро найдется.

Послушно иду к компьютеру, записываю какую–то мысль. Что поделаешь, если рассказы уже несколько месяцев не придумывались? Надо над этим работать. И еще пару олимпиад хочется выиграть. Если я не совсем запуталась в календаре, через недельку начнутся. Семь… или восемь. В этот месяц мне не дадут задумываться о том, что я никуда не гожусь и никому не нужна.

— Наконец–то правильно мыслишь, — поддерживает меня «квартирант».

— Спасибо, Вещь, — цитирую «Семейку Адамс».

Кажется, уже начинаю воспринимать своего надзирателя (в голову приходит: душехранителя) как должное. Многие мои сверстники бы воспротивились: для нас и родительский контроль — это что–то совершенно лишнее. А мне нормально. По крайней мере, глупостей не наделаю, да и решений надо будет меньше принимать.

Месяц спустя.

— Извините за опоздание! — произношу я, вламываясь на русский.

Любого другого бы убили на месте (ну или нотацию читали бы пол урока: падение нравов, всеобщее отупение, мы играем в школу…), но мне можно, да и первый раз за год опаздываю, поэтому учительница только улыбается:

— Победительница наша идет. Проходи, Сашка. Вот незадача, только «н» поставила.

— А чего на сей раз победительница? — Позади уже все девять олимпиад, из них выигран только английский, результатов математики я еще не знаю, но, похоже, сейчас мне скажут.

— Сама догадаешься или мне потратить урок на долгие похвалы в твой адрес? — усмехается русичка. Знает ведь, чего я терпеть не могу, и подкалывает. Какое–то у нее сегодня настроение хорошее. А когда у нее хорошее настроение, мне достается сильнее, чем при плохом.

Сажусь на место. Сегодня я сижу с Олегом. Опять болтать будем, ну да ладно. Ему уже никакая дисциплина не поможет, мои же пятерки никто не осмелится заменить чем–то пониже: медалистка же.

— Чего опоздала? — улыбается Олег. — Опять остановку проехала?

— Нет, от тебя заражаюсь. — Он у нас опаздывает всюду: ко врачу, на концерт, даже тупо гулять, и я его частенько этим подкалываю. Но не говорить же правду: слишком долго рассказывать, получу нагоняй за разговоры на уроке.

На самом деле, я опоздала, потому что с утра залезла в «контакт» и увидела сообщение от Максима: «Сборник вышел. Когда можно тебе его отдать?».

Что за сборник? Кто такой Максим? Да, за этот месяц много изменилось… Ну, слушайте.

С Максимом мы неожиданно разговорились на самой первой и нудной олимпиаде — по русскому. Если вы олимпиадник, то знаете не хуже меня, что на русском, математике и обществознании обычно не хватает парт, и участников начинают сажать по двое. Вот нас и посадили. Чуть не выгнали за разговоры, между прочим.

Как только мы нашли друг друга Вконтакте, Максим быстренько вычислил мой блог и написал что–то по этому поводу. Ну, я и брякнула, что у меня был еще один, с рассказами. У Максима оказалась некая туча связей, и через пару дней он предложил мне напечатать с десяток рассказов в каком–то сборнике. И вот результат.

Видите, сколько текста? На уроке и половины не выболтать. Да и доверяю ли я Олегу настолько? Нет, доверяю, но начнутся же вопросы, намеки, подколки. А я слишком «человек в футляре», чтобы не стараться этого избежать.

Это я тут полстраницы набрала, в реальной жизни же разговор продолжался:

— Плохо я на тебя влияю, Сашка–рифмушка! — смеется Олег.

— Ах ты… звезда мирового масштаба!