Бытиё наше дырчатое

— А почему же мы тогда этих прорех не замечаем? — Прохор осёкся. — А-а… — осенённо протянул он чуть погодя. — Вроде как фильмец смотришь, да? Кадры ведь тоже быстро мелькают…

— Н-ну… не совсем поэтому… — Андрон поморщился. — Тут хоть быстро, хоть медленно. Просто человечества-то в этих прорехах — нету. Как ты что заметишь, если нет тебя?

Прохор оцепенел вновь.

— Да не майся ты! — Андрон опрометчиво ткнул его кулаком в плечо, чуть запястье себе не свихнул. — Заказ ты по всем пунктам выполнил… Кстати, — спохватился он. — Тебе, может, свидетель нужен? Ну там, в «Ёксельбанке»… подтвердить…

Прохор очнулся, разомкнул спёкшиеся губы.

— Да, пожалуй… — выдавил он. — Вообще-то мне везде на слово верят, но… Лучше, если специалист объяснит…

Загодя снятое с героически погибшей платформы барахло уберечь не удалось бы в любом случае. Было ясно, что, оставив оцепление на месте взрыва, вояки скорее всего прочешут и рощицу, объявленную в прессе последним плацдармом террористов. Даже если схрон не привлечёт их внимания, за вояками в лесопосадки как пить дать нагрянут «чёрные копатели» и многочисленные фанаты Димитрия Уарова, не говоря уже о дачниках.

Поэтому, посовещавшись, поступили так: наиболее ценными вещами набили два рюкзака, а остальное сложили в овражек, слегка забросав еловыми лапами. Затем Андрон с помощью верной двуручной пилы дозвонился до Ильича и выдал точные координаты тайника, восстановив таким образом добрые отношения с «Дикой орхидеей».

Приторочив пилу к рюкзаку (средство связи могло ещё не раз понадобиться), влезли в лямки и двинулись в направлении рыбацкого посёлка Прикольный, что на реке Ворожейке.

— Значит, думаешь, так он в неё и не шмальнул ни разу?.. — расстроенно спросил Прохор.

Андрон покосился на спутника, но правая половина физиономии идущего рядом была по обыкновению статична. Жуть. Как будто пол головы в станок замотало. Вместе с ухом.

— Прохор, а ты не разведённый?

— Холост.

— А с чего ж ты тогда баб ненавидишь? Вин-дао-ян?

Вопрос был задан не без опаски, но, слава Богу, особого впечатления не произвёл. Наймит «Ёксельбанка» воспринял его с обычным безразличием.

— Да видел я, что ты подсматриваешь, — ворчливо успокоил он умельца. — Утром тогда, на палубе… — Помолчал, вздохнул. — Нет, тут другое…

Бывший шкипер решил уже, что больше об этом ничего не услышит, когда Прохор заговорил вновь.

— Вин-дао-ян, — несколько сдавленно поделился он, — это школа наша, мужская… А есть ещё женская — вин-дао-инь…

— И что? — невольно понизив голос, спросил Андрон.

— Да всё то же самое, — угрюмо ответил Прохор. — Только у них вместо ударов захваты…

И как бы невзначай тронул кончиками пальцев правую изуродованную половину лица.

Андрон потрясённо посмотрел на спутника и тут же отвёл глаза. Больше вопросов на эту тему не задавал.

Привал устроили на бугорке, не скрываясь. Всё равно внимание общественности было пока что целиком приковано к обгоревшим обломкам платформы. Прохор тут же сбежал в балку, где, раздевшись догола, принялся совершенствоваться в своём высоком искусстве. Временами слышен был треск ломающегося деревца. Андрон распотрошил рюкзак и, развязав пластиковый кулёчек с белым мусором, занялся помигивающим жужжащим артефактиком.

Увлёкшись, не заметил, как минуло полтора часа.

— Что-то хитрое у тебя получается, — уважительно заметил вернувшийся из балки Прохор.

— Получается? — задорно переспросил самородок. — Скажи лучше: получилось… Глянь!

Помигивающая жужжалка обзавелась окулярчиком.

— Прицел-то зачем? — не понял Прохор.

— Вот ты давеча насчёт прорех помянул, — возбуждённо пояснил Андрон. — А мне интересно стало: что ж в этих прорехах-то?

— Как «что»? — опешил Прохор. — Ничего… Сам же говорил…

— Э, нет! В прорехах только человечество исчезло. А природа — как была, так и есть. Представляешь, благодать?.. — С этими словами изобретатель приложил окуляр к глазу — и надолго замер. Лицо его становилось всё задумчивей и задумчивей.

— Что там? — полюбопытствовал Прохор.

— На… — как-то неуверенно предложил Андрон, протягивая вещицу.

Прохор взглянул в окуляр — и отпрянул.

— Кто такие? — оторопело вырвалось у него.

— Хм… — Умелец ошеломлённо подёргал себя за мочку уха. — Вишь ты… — пробормотал он. — Выходит, прав был Димитрий!

— В чём?

— Ну… свято место пусто не бывает… все ниши заполнены… Как он ещё говорил? Уберёшь короля, а на трон уже очередь в затылок выстроилась…

— Так что там за уроды?

— А чёрт их разберёт! Ниша-то от человечества пустая осталась… Ну вот, стало быть, эти её и заполнили…

Андрон умолк. Упрямые обветренные губы дрогнули в скорбной улыбке. Всё-таки не зря сгинул Димитрий в своём неолите. Благодаря ему противоестествоиспытатель мог теперь утверждать почти наверняка: во имя чего бы ты ни курочил прошлое — результат отрицательный. То есть тоже результат.

Уяснив, что продолжения не будет, Прохор ещё раз припал к окуляру, но надолго даже его железных нервов не хватило — сплюнул от омерзения и вернул изделие изобретателю.

— Нет, — искренне выдохнул он. — Уж лучше мы!

декабрь 2006 — январь 2007, Волгоград