Бытовая мистика

Подул прохладный ветерок, и рыжий кленовый лист аккуратно приземлился на кепку Семёна Сергеевича. Он снял его с головы и стал внимательно разглядывать. Злость, которая недавно переполняла его, полностью улетучилась. Он развернулся в пол-оборота, закинул ногу под себя и стал осматривать лист со всех сторон, покручивая его за стебелёк в лучах дворового фонаря.

«Надо идти домой. Что-то засиделся я. Да и стало прохладно, – подумал Семён Сергеевич. Все спешили по домам в этот вечерний час, и он чувствовал движение этой системы. – Да. Нужно идти домой. Чего я тут расселся?»

Бах! Что-то грохнуло за спиной. Семён Сергеевич резко обернулся и увидел пожилую женщину, которая поставила пакеты с продуктами на краешек лавочки, где он в есенинской позе покручивал жёлтый листок. Женщина глубоко дышала и смотрела по сторонам. Минуту, не отрываясь и не шевелясь, Семён Сергеевич смотрел на неё как заворожённый, но женщина даже не обернулась. Она снова взяла сумки и пошла своей дорогой. Семён Сергеевич приоткрыл рот и застыл в неудобном развороте.

Пока он смотрел вслед уходящей женщине, подъехало такси, из которого вышел молодой человек с телефоном. Продолжая говорить, он, не раздумывая, присел на тот самый край, где только что стояли сумки с продуктами. Он что-то увлечённо обсуждал, рассказывал, смеялся. Затем достал сигарету и закурил, продолжая болтать и при этом смотреть себе под ноги.

Семён Сергеевич наконец зашевелился и принял более удобную и естественную позу. Молодой пассажир такси встал, аккуратно затушил окурок и выбросил его в новенькую урну рядом. Не отрываясь от трубки, всё так же продолжая разговаривать по телефону, он куда-то удалился в глубину тёмного двора, оставив после себя противный запах табачного дыма.

Семён Сергеевич хлопал глазами. Он покрутил головой по сторонам, не понимая своего состояния. Со стороны могло показаться, что он задаёт кому-то вопрос и ищет того, кто на него ответит. Или это он своим сидением на лавочке только что привлёк внимание граждан и снял неведанное проклятие с несчастной скамейки, возбуждая к ней полезный и востребованный интерес? Или все эти звонки и жалобы были своего рода просто издевательством со стороны ненормального жильца?

Так и не определившись, Семён Сергеевич просто плюнул в сторону мусорного бочка, но не попал. Он отбросил кленовый лист и стал хлопать себя по груди. Во внутреннем кармане пиджака он обнаружил шариковую ручку и уже внимательно, прищуриваясь, ещё раз огляделся по сторонам. Снова, развернувшись в пол-оборота, он стал судорожно что-то царапать на спинке скамейки, разрушая гладкую и новую поверхность лакированной древесины. Затем он по-шпионски надвинул глубже на лоб кепку и быстро пошёл домой, совершив неожиданный и постыдный для себя акт вандализма на улице Фролова, напротив дома номер тридцать три.

Чуть больше месяца спустя Семён Сергеевич про эту историю уже и не вспоминал. Жалобы рассмотрели, дела переделали, ответы написали, письма зарегистрировали, и всё унеслось как-то само собой в водовороте муниципальных дел.

Уже выпал декабрьский снег. Улицы стали посыпать средством против обледенения. В домах в трубах зажурчало отопление, а из второго подъезда дома номер тридцать три по улице Фролова вышел мужчина средних лет, рыжеволосый, с впалыми веснушечными щеками и воспалёнными красными гласами навыкате. Одет он был небрежно, из-под вязаной старой синей шапки торчали немного растрёпанные засаленные волосы.

Худощавый гражданин сделал глубокий вдох морозного декабрьского воздуха, поправил серые варежки и немного неуклюжей походкой направился к лавочке, которая была расположена недалеко от его подъезда.

Снег, который выпал ночью, тонким слоем покрыл всю поверхность скамьи и налип к каждой доске – от загнутой спинки до нижнего её борта. Рыжеволосый бледный мужчина смахнул снег и очень аккуратно присел. Движения его были немного скованными, боязливыми и где-то угловатыми. На фоне остальных граждан вокруг, внешне для своих лет, он выглядел очень старомодно и даже немного подозрительно.

Голова его в синей старой шапке стала озабоченно крутиться по сторонам. Затем рыжий пришелец развернулся в пол-оборота и, поджав одну ногу под себя, улёгся на спинку. Медленно, осторожно стал он расчищать снег с каждой доски возле себя и наконец застыл. На его веснушчатом лице вспыхнула улыбка, а голубые глаза заблестели. Зубами схватил он краешек варежки на правой руке, потянул головой в сторону и освободил руку.

Между пальцами ладони в его руках была зажата прозрачная шариковая ручка с красной пастой внутри. Не выпуская изо рта варежку, он быстро что-то нацарапал на деревяшке и, испуганно помотав по сторонам головой с варежкой в зубах, резво вскочил и двинулся обратно к своему подъезду. Быстро засеменив и натягивая по дороге рукавицу, он споткнулся и чуть не упал.