Бывает… (сборник)

Господина К. разбудил шум: непосредственно в его комнате, кто-то громко перешептывался и хихикал самым возмутительнейшим образом. Причем в полнейшей темноте было совершенно не разобрать, кто это делает. Особо неприятным фактором являлось то, что господин К. еще с вечера выпроводил всех гостей и совершенно определенно запер за ними двери. Тем не менее факт был налицо — кто-то каким-то образом остался незамеченным или прокрался позже, когда господин К. уже отошел ко сну, и теперь весьма бесцеремонно нарушает покой мерзким шепотом и подлым хихиканьем.

— А вы что, собственно, там делаете? — спросил господин К., подтягивая одеяло поближе к подбородку.

— Вот нахал! — ответили из темноты и снова мерзко захихикали.

Господин К. еще раз напряг память, вспоминая давешний вечер, но ничего определенного, как-то связанного с происходящим, припомнить не смог.

— И все-таки, — сказал он, — Что вы там делаете, черт побери?

— Нет, ну ты посмотри какой наглец, — раздалось из темноты, и в тот же момент, прямо над головой господина К. об стену вдребезги разлетелась пепельница. В темноте снова захихикали.

— Послушайте, вы! Что вы там себе позволяете! — закричал господин К., отплевываясь от окурков, пепла и битого стекла. — У меня, в конце концов, есть револьвер, и я намерен им воспользоваться! Соблаговолите представиться, черт возьми! И включите, наконец, свет!

— Этот мерзавец нам еще и угрожает! — обиделись в темноте. Впрочем, снова захихикали, попавши в лицо господина К. какой-то мокрой тряпкой.

Более господин К. такого издевательства терпеть не мог. Выхватив из-под подушки револьвер, он произвел наугад в темноту несколько выстрелов, ориентируясь на хихиканье. Раздался страшный грохот обрушивающейся мебели и бьющегося стекла. Где-то за стеной страшно завыла собака.

— Да что же это такое? — подумал господин К. — Может, я просто сплю и весь этот кошмар мне просто снится?

— Какая скотина! — раздалось из темноты, когда грохот стих. — Спит он… Мы тебе поспим, негодяй!

В господина К. последовательно полетели разные вещи, часть из которых, разбиваясь об стену, осыпала его осколками. Все это продолжало сопровождаться диким хихиканьем. Господин К. понял, что терять ему, по всей видимости, больше нечего, достал из-под подушки второй револьвер и открыл с двух стволов беспорядочный огонь по темноте. Если и есть возможность описать адский грохот разрушения, причиняемый выстрелами, то нам данная возможность неизвестна. Поэтому, заткнув уши, мы этот момент пропустим и продолжим, когда спустя какое-то время боеприпасы иссякли, и воцарилась тишина.

— Вы еще здесь? — спросил господин К., вслушиваясь в тишину.

— Придурок! — раздалось в ответ.

Господин К. стал лихорадочно перезаряжать револьверы.

— Не трудись, скотина! Мы уже уходим! И больше ты нас в жизни не увидишь! И не звони и не пиши больше никогда! И знать тебя не желаем! — в темноте кто-то завозился, грохая разрушенным имуществом, — Нет, ну ты видел? Какая скотина!

Через мгновение хлопнула входная дверь. Господин К. нащупал под кроватью тапки. Осторожно пробрался через бедлам в прихожую, несколько раз споткнувшись и больно ударившись. Выглянул осторожно в парадное, но там никого не было.

Рассвет застал господина К. за разбором хаоса в комнате. Помимо начисто разгромленного имущества, обнаружилась пропажа денег, некоторых ценных вещей, продуктов из холодильника и старых, приготовленных к выбросу, штиблетов…