Бывало ли с вами такое?

Все распоряжения выполнялись молниеносно.

Стал у изголовья Оксаны. Закрыл глаза и трижды повторил, шаманское заклинание. Потом руки сделали свое дело. Проверил положение позвонков после правки. Все стало на свое место.

— Установить шейный фиксатор, — распорядился. — Перевернуть пациента на спину. Провести рентген контроль шейного отдела в боковой проекции. Подготовиться к установке аппаратов Илизарова.

— Не торопись Андрей, еще с переломами не разобрались, а ты уже аппараты готовить, — тихо сказал мой отец.

— Через пару минут, левая нога будет готова к установке аппарата, а с правой, повременим чуток. Надо посмотреть, нет ли осколков.

В месте открытого перелома сделал разрез длиннее, осмотрел. Удачно, если так можно сказать, сломалась нога, без осколков и смещений. Дальше, работал на полном автомате. Совместил кости, обработал, ушил рану косметическим швом.

Коллеги быстро и грамотно установили аппараты на ноги. Операция окончена.

— Сделайте, пожалуйста, на всякий случай рентген конечностей, — попросил отца. — Думаю, там все нормально, но лучше сделать.

Я отошел от операционного стола.

Коллеги начали мне аплодировать, а по щекам отца прокатилась скупая, мужская слеза.

В ординаторской, я завел историю болезни на Оксану, расписал последовательность приема лекарств и перечень физиопроцедур. В ординаторскую зашел отец.

— Сын, это, кто сейчас был в операционной? — улыбаясь, сказал папа. — За десять минут, вытащить с того света девушку! Просто, нет слов. Ты работал виртуозно, знал, когда и что делать. Мы с коллегами еще толком, не наметили тактику операции, а ты все сделал. Поздравляю.

— Спасибо. Ты, сам говорил, опыт великое дело, вот я опыта в командировке и набрался.

— Хирургия, основная твоя специализация. Откуда, познания в травматологии? Когда ты с закрытыми глазами, начал работать с шеей Оксаны, я ужаснулся, думал, ты спятил, и хочешь девушку избавить от инвалидного существования, облегчив ей уход. Ты, крутанул разок, и давай командовать. А потом с ногами. Два движения, и одна нога в порядке. Взмах скальпеля, три движения, вторая нога готова. Про шов, я вообще молчу, после снятия шовного материала, шрам будет незаметен.

— Симпатичную девушку не должны портить какие-то шрамы. Может я, возьму и женюсь на ней. А, что, личико очень даже симпатичное. Умопомрачительные зеленые глаза. Натуральная блондинка. Фигура хорошая, грудь, правда, маловата, но красивая, ножки ровные.

— Ну, ты и жук, грудь он успел рассмотреть. Жениться собрался. Девчонка тебя послать может. Ухажер.

— Папа, я хорош собой. Имею в руках хлебную профессию. Семья у меня интеллигентная, какая девушка устоит и откажется быть рядом со мной. Да, пап, ты не забыл, оформить на Оксану пропуск в часть, без пропуска, никакой любви.

Вместе с отцом мы рассмеялись, значит, чувство юмора не утратили.

Всю ночь я провел в госпитале. Контролировал состояние Оксаны, проверял показания аппаратуры и ход выполнения назначений. Состояние пациентки было стабильным.

Утром, сбегал домой. Помылся, побрился и переоделся. Мама накормила вкусным завтраком. Снова вернулся в госпиталь.

В реанимационной палате, Оксана лежала одна. От аппаратуры ее уже отключили, за ненадобностью в таковой. Девушка, похоже, спала. Решил провести осмотр ног, откинул простыню. Визуально, не обнаружил каких-либо воспалений в местах установки аппарата Илизарова. Края шва, тоже были естественного цвета.

— Эй, парень, ты, что извращенец? — слабым голосом, произнесла пациентка, — любишь рассматривать голых девушек? — Придет сейчас, мой лечащий врач, Андрей Михайлович, отгребешь по-взрослому. Быстро сматывайся, пока я не начала орать и звать на помощь, вдруг ты меня насиловать будешь, взглядом.

— Милая Оксана, не надо кричать и кого-то звать. Ваш лечащий врач, уже пришел. Меня зовут Андрей Михайлович Ростоцкий, прошу любить и жаловать.

— Ага, не надо мне лапшу на уши вешать, ты еще скажи, что меня лично складывал.

— И скажу. Даже голову твою, хорошенькую, на место поставил.

— Врать-то зачем? Пришел студентик, посмотрел на обнаженную девушку, не могущую дать тебе по мозгам, и проваливай, не зли меня.

— Не волнуйся, я осмотр закончил. Все у тебя хорошо. Будешь хорошей девочкой, и принимать лекарства, быстро пойдешь на поправку. Я, как порядочный мужчина, увидев тебя голой, просто буду обязан на тебе жениться. Но только после выздоровления.

— Иди жених, скажи спасибо, что я вся привязана, а то, поймал бы стакан.

Нашу перепалку прервала вошедшая медсестра. Она извинилась, назвала меня по имени отчеству, и сказала, что ей нужно поработать с пациенткой. Не стал мешать медсестре, выполнять работу, вышел из палаты.

Только беседа отца с Оксаной, развеяла ее сомнения, и расставила все по местам.

Я каждый день приходил в госпиталь, осматривал Оксану. Постепенно, наши отношения налаживались, превращаясь в дружбу. Честно говоря, меня могли и не пускать, я ведь не сотрудник госпиталя, но из уважения к отцу, препятствий никто не чинил.