Бывальщина и небывальщина. Морийские рассказы

Сны и воспоминания могут приходить тогда/когда ты спишь. В этом случае воспоминания трудно отличить от снов. Если воспоминания или сны приходят во время бодрствования… В этом случае говорят – грезить наяву. Но сны – гораздо более многочисленное и могущественное племя по сравнению с воспоминаниями. Воспоминания – это существа, порожденные нашей прошлой жизнью. А сны рождаются в прошлом, настоящем и будущем. И живут тоже во всех временах. И не только в нашем мире. Но и в других мирах. Сны – это тоже наша жизнь. Жизнь во сне никак не отличишь от жизни наяву. Неизвестно еще, что богаче и интересней.

Бывалый редко видит сны. Спит обычно крепко. Как говорится, «без задних ног». Но это выражение к бывляку, конечно, неприменимо. Известно, что от бабочек им достался атавизм третьей, передней пары ног, превратившихся в ключицы. Так что правильней говорить: спит без передних ног. Бывалому снятся, как правило, торжественные, духоподъемные сны. Вот он, бывалый, на приеме в белоколонном зале Крома. В генеральском мундире. Вся грудь в медалях, орденах, наградных лентах и подвязках. Пуговицы, эполеты так и сияют золотом. Великий Канцлер вручает ему орден Иоанна Летсера[1]. А то и орден самого Себастьяна Бранта[2] первой степени – высшей награды Мории. Или другой сон. Бывалый принимает парад на Красноморийской площади, главной площади Мории. Он опять в мундире. Верхом на любимой белой кобыле. На шляпе – орлиное гнездо со скульптурным изображением орла. Перед бывалым – строй морийских солдат. Вытянулись в струнку, пожирают глазами начальство, как и положено. Опять появляется Великий Канцлер и вручает бывляку опять же высший орден – Себастьяна Бранта – на этот раз уже третьей степени, фантастика! Вот это сцены! Все свои сны бывалый тщательно хранит. Когда просыпается, отдает сны служанке-балбейке. Для стирки, чистки, просушки. Чтобы заделать дырочку, если та образовалась. В общем, для приведения в порядок. Потом балбейка надевает их на распялочку и развешивает на балконе. Чтобы хорошенько просохли и пропитались запахами свободных ветров и горячего солнца.

Конечно, бывалому иногда снятся и неважные сны. Тревожные. Например, что он никак не может найти любимую балбейку. То есть, она есть в принципе, но неизвестно, где она сейчас. А он, бывляк, один в незнакомой местности. И не к кому обратиться, никто не понимает морийского языка. Какое хамство! Он, бывалый из бывалых, и оказался в таком беспомощном положении. Или он оказался голым в толпе незнакомых людей. Это вообще-то стыд-позор. Даже представить нельзя, что с ним такое может случиться. Будто он трусляк какой-то, а то еще и того хуже – просто балбей. Нет, такие сны совсем не нужны бывалому. Как существо очень аккуратное, наутро бывляк тщательно складывает эти неприятные, ненужные сны, заворачивает их в старую газету и отдает служанке-балбейке – вынести все на помойку. Обязательно после этого вымоет руки и лицо, чтобы и следа не осталось от этой неизвестно откуда взявшейся напасти.

Балбейка тоже уважительно относится к своим снам. Но не только хорошим, но и плохим. Не все же смеяться. Ей нравятся и грустные, и даже печальные сны. Что с того, что печальные, – это же ее сны. Ее личные сны! Ей снится, как она, юная, воздушная, бежит по утреннему лугу, едва касаясь ногами прохладной, влажной от росы травы. На ней прозрачная одежда. И вокруг – тысячи бабочек, которые восхищаются ее красотой. А дальше сотни мужских лиц – блестящие бывалые, благородные трусляки, могучие, добродушные балбеи – все в восторге, все аплодируют. Или ей снится, что она рассталась с любимым трусляком, самым близким существом, которого любит много лет. И он ее любит. Но она не может больше обманывать своего Фама Фамыча. Тот ведь ничего плохого ей не сделал. Не заслужил ее легкомысленного поведения. Она плачет во сне оттого, что уже два дня не видела своего любимого, а также оттого, что ее восхищает собственное благородное поведение. Слезы льются из ее красивых глаз. А потом балбейка перестает плакать. Просто она решила: хватит мучить себя и своего любимого. Завтра, когда бедный Фам Фамыч уйдет на работу, она непременно снова встретится с трусляком. И снова балбейка плачет, предвкушая радостную встречу. Тщательно готовит для трусляка свои инфузории-туфельки. И, скажите на милость, разве можно выбрасывать все эти прекрасные сны? Наутро балбейка аккуратно собирает свои сновидения, гладит, складывает их стопочкой, перекладывая ароматной лавандой. Она любит просматривать и перебирать старые сновидения, не истлели ли они, все ли у них в порядке, не завелась ли моль… А ложась спать, вспоминает самые веселые и самые грустные из них. И ночью эти сны обязательно к ней приходят снова.