Бывшая большого плохого волка (ЛП)

Как только она выбрала место на солнце, он расстелил традиционную красную клетчатую скатерть, и они сели, скрестив ноги, лицом друг к другу с корзиной между ними.

— Не уверен в надлежащем этикете пикника, — признался он с застенчивой улыбкой.

— Тогда позволь мне исполнить обязанности, — сказала девушка, сдвинув корзину в сторону, и начала извлекать продукты, которые аккуратно расположила между ними. Она охала и ахала над его выбором, и напряжение начало покидать его плечи. Рис не мог поверить, что он больше беспокоился о том, как отреагирует Джоли на их пикник, чем о надвигающейся вражде между конкурирующими стаями.

— Ты все еще не сказал мне свое имя, — напомнила она ему с очаровательно озорной улыбкой.

— Рис, — признался он и надеялся, что она не будет настаивать на фамилии, хотя он был известен под несколькими, которые мог бы сказать ей, если бы она попросила, только не имя, которое он использовал с тринадцати лет. — А ты Джоуи.

— Не совсем, — возразила она и ухмыльнулась его озадаченному взгляду. — У моего босса проблемы со слухом, так что мой бейдж неправильный. Он такой милый, что у меня не хватило духу сказать ему.

Она реальна? Рис знал женщин, которые могли закатить огромный скандал, если бы кто-то неправильно произнес их имя, но эта женщина не жаловалась, что ее бейдж был неправильным, потому что не хотела ранить чувств своего босса. Черт возьми. Она действительно была такой милой и искренней, какой казалась, и он был вконец заинтригован.

— Ты собираешься сказать мне свое имя? — Спросил он.

— Джоли, поэтому и имя бейджа, гласит Джоуи, — объяснила она.

Джоли. Он знал, что по-французски это значит «симпатичная». Если бы это было его типичное свидание, Рис сообщил бы ей об этом и продолжил льстить, что она была слишком потрясающей, чтобы просто называться симпатичной. Magnifique [8] пришло ему на ум, потому что она была великолепна. Солнечный свет сиял на золотой копне волос, обрамляющей ее, и девушка безусловно сияла.

Они смеялись и говорили, и время пролетело незаметно для них обоих. Рис был очарован ее красотой, захвачен ее природным добродушием и увлечен этими блистательными улыбками. Когда Джоли вздрогнула, он заметил, что солнце скрылось за деревьями, и понял, что уже почти шесть часов.

— Поужинай со мной, — пригласил он и не хотел, чтобы их свидание закончилось.

Джоли посмотрела на часы, и ее глаза удивленно округлились.

— Я не могу. Я опоздаю, как обычно.

— У тебя свидание? — Спросил он, и пришел в ярость от этой мысли. Она пробудила в нем что-то собственническое, и он не собирался делить ее ни с кем другим. Когда-либо. Его волк был убежден, что Джоли была их парой. Казалось, зверь был так же очарован ею, как и мужчина.

— Урок, — пояснила она, поспешно положив пустую бутылку вина и бокалы обратно в корзину.

— Что ты изучаешь? — Спросил Рис, когда встал, вслед за ней, желая знать о девушке все.

— Современный танец, — ответила Джоли, подняв скатерть и встряхнув ее, чтобы очистить от остатков.

— С такими ногами я должен был догадаться, — дразнил он, и мужчине понравился румянец на ее щеках.

Она быстро сложила ткань и игриво ответила:

— Когда я стану звездой Бродвея, ты сможешь сказать людям, что знал меня, когда я была никем.

Рис взял ее за руку и держал в своей, чтобы заставить остановиться. Когда она вопросительно взглянула на него, он признался:

— Ты никогда не будешь никем, Джоли. Ты слишком особенная, чтобы когда-либо считаться незначительной.

Глаза девушки смягчились, и она благоволила к нему солнечным светом своей улыбки, когда нежно сжала его руку.

— Благодарю тебя, Рис. За прекрасный комплимент и удивительный день.

— Я хочу увидеть тебя снова, — признался он, сокращая расстояние между ними. Она наклонила голову назад, чтобы посмотреть на него, и он понял, что она идеальной высоты для поцелуев. Боже, как он хотел попробовать на вкус солнечный свет ее улыбки.

— Я бы хотела этого, — согласилась Джоли.

— Завтра вечером?

— Только, если ты позволишь мне приготовить ужин.

— Ты готовишь? — Спросил он в изумлении, никогда прежде не было женщины, которая предлагала приготовить для него. Возможно, ее шеф-повар, но не она сама.

— Моя мать была француженкой. Конечно, я готовлю, — со смехом заверила она его.

— Это свидание, — согласился он. Не в силах остановить себя, Рис накрыл ее губы в поцелуе, таком целомудренном, что это было благоговейно. В ней было что-то особенное, и он не собирался отпугнуть ее, выпуская голод, на который она его вдохновила. С того дня он безнадежно потерялся в Джоли и нежился в солнечном свете, который она принесла в его холодную, пустую жизнь.

И теперь она снова вернулась в его жизнь, но ее солнечный свет превратился во тьму. Ее радость была сокрушена отчаянием. Горечь заменила место любви, которую она когда-то так легко расточала на него. Рис был эгоистичным ублюдком, который не заслуживал ее, никогда не заслуживал. Даже зная это, он все еще не мог заставить себя отпустить ее, снова.

Потому что без своей пары он был никем.

Глава 4