Бывшая моего брата. Я ненавижу ее... (СИ)

Невероятно теплое чувство затапливает меня с головой. Я даже не в силах сопротивляться расползающейся на лице улыбке. Наверное, каждая женщина мечтает увидеть, как отец ее детей с обожанием укачивает их чадо на руках, при этом выглядя как модель с обложки глянцевого журнала.

Адреналин постепенно остывает в венах, и, подавив ленивый зевок, я опираюсь плечом о дверной косяк, наблюдая за своими мальчишками. Айдаров так увлечен сыном, что даже не замечает появившуюся меня.

Мишаня кряхтит, показывая свое недовольство, но Хаким вставляет соску в его рот и уговаривает его сонным голосом:

— Эй, приятель, давай мы не будем будить твою сестренку и мамочку, договорились?

Я прикрываю рот ладонью, чтобы не выдать свое присутствие. Кажется, это согревающее чувство, которое с каждой секундой разрастается во мне все больше и больше, достигает пределов, когда Хаким добивается желаемого и осторожно укладывает сына обратно в кроватку. Клянусь, он даже боится вздохнуть. Особенно когда отходит назад, но вдруг он наступает на что-то — наверное, это игрушка, неважно. Важно то, как он сжимает челюсти и растягивает губы в болезненной улыбке, обнажая ряд белых зубов. Я знаю, что прямо сейчас на его языке кипит с десяток ругательств, но он проглатывает их в благородных целях. В отличие от меня. Потому что я не выдерживаю и прыскаю со смеху. В этот момент Айдаров вскидывает голову и впивается в меня раздраженным взглядом. Я бы даже сказала — угрожающим. Поэтому я не испытываю судьбу и, развернувшись на пятках, пускаюсь прочь из детской спальни.

Я уже почти открываю дверь в нашу, как вдруг она распахивается передо мной и меня заталкивают внутрь силой.

Взвизгиваю и, быстро развернувшись, начинаю пятиться, уговаривая себя не засмеяться в голос.

— Если ты разбудишь этих маленьких чертят, я выпорю тебя до красной задницы.

Мое сердце замирает от сладкого обещания.

— Ах, слова, слова… — воркую я.

— Не провоцируй меня изменить свои планы.

Я прикусываю губу, ощущая, как дыхание начинает предавать меня. Точно так же как вздымающаяся от волнения грудь, потому что то, как Айдаров приближается ко мне, вызывает тяжелый прилив жара вниз живота.

— И какие же у тебя планы?

В этот момент он делает выпад вперед и, схватив меня за бедра, бросает на кровать, вынуждая подпрыгнуть и подавиться собственным визгом. Я не успеваю оправиться от резкой смены положения, как Айдаров прижимает меня сверху своим горячим телом.

— Вместо того чтобы выспаться перед рабочим днем, трахать тебя до утра так, чтобы ты завтра вспоминала обо мне на каждом шагу.

— По-моему, у тебя прекрасный план, — шепчу с придыханием и просовываю между нашими телами руку, чтобы сжать твердый член в кулак и заставить Хакима прошипеть сквозь зубы. — Мне как раз завтра никуда не нужно. — Приближаюсь к его уху и высвобождаю пружинящую эрекцию мужа: — Так что можешь трахать меня так, будто ты ненавидишь меня. Как в архиве, помнишь?

Айдаров дергает мои трусики в сторону и входит в меня одним грубым толчком, а моя сердцевина принимает его так, будто всегда готова быть влажной от малейшего соприкосновения наших тел.

— Просто чтобы ты знала, — он прижимается губами к моему уху и делает еще один грубый толчок, вынуждая меня всхлипнуть от болезненного удовольствия. — Я любил тебя в каждой молекуле своей ненависти.

КОНЕЦ