Бывшая жена мажора

– Привет, – хмуро говорит он, оглядывая меня с ног до головы.

Я сняла пальто, под которое надела теплые леггинсы и широкую толстовку, так что ничего необычного и сексуального он там не увидел.

– Привет, Кир, – вздыхаю, беря себя в руки.

– Я за вами, дядя Петя сказал, что ждет в ресторане.

– А, хорошо, – растеряно смотрю на него, потому что чувствую себя отчего-то неуклюжей дурочкой, не способной связать и двух слов. – Фима выйдет из ванной и пойдем.

– Мамотька, я все! – тут же раздается жизнерадостный голос нашей дочери. – Я помыла руцки! Папа!

Заметив Кира, она бежит к нему и прыгает в объятия с громким визгом. Тот обнимает ее, присев на колени, но не поднимает на руки, как обычно, и я вспоминаю о его ребрах, которые, вероятно, не полностью зажили.

– Привет, зайчонок, – улыбается он. – Пойдем есть, а?

– Да!

– Идем, Ась, – обращается он уже ко мне, выводя Фиму за руку из номера и идя вниз по коридору.

Захватив ключ-карту, я догоняю их и молча слушаю трескотню Фимы, пока не рассаживаемся за столом в ресторане, где уже ждут папа и Вера.

Ужин проходит в непринужденной обстановке, а Кир ведет себя так, словно между нами нет никакого напряжения, из-за чего я потихоньку расслабляюсь и тоже втягиваюсь в общий разговор. Потом мы идем гулять по территории всей семьей, пьем чай с вкусняшками у озера, снова гуляем и после ужина уже в другом ресторане, решаем разойтись по своим номерам. Папа с Верой идут в домик, а Кир провожает нас с дочкой до двери номера.

– Я остановился в триста шестом дальше по коридору, – довольно прохладно говорит он мне. – Если что-то понадобится, то стучись.

– Хорошо, – киваю я.

– Зайчонок, поцелуй папу на ночь, – склоняется он над дочерью.

Та слюнявит его в обе щеки и пожелав «Спокойной ноци» заходит в наш номер. Кир просто кивает мне и идет дальше, словно ему не терпится поскорее от нас сбежать, а я закрываю свою дверь и прислонившись к ней спиной, пытаюсь сдержать глупые слезы.

Я все поняла. Кирилл, все-таки, прислушался к моим словам и принял решение делать вид, что между нами ничего не произошло. Он решил вернуться к нашим прежним отношениям. Мирным, отстраненным, почти дружеским отношениям, которые образовались после нашего развода. И ему, видимо, уже надоело или просто стало плевать на меня. Возможно, он просто закрыл гештальт этим сексом. И все, двигается дальше. Я ему не нужна. Ему просто нужно наладить со мной отношения ради нашей дочери. А я, тупая идиотка, надумала себе всякого! Ведь даже на дне рождения папы он говорил о том, что хочет помириться. Не о том, что хочет быть со мной снова! А я выставила себя полной дурой, бегая от него, словно он только и ждет, чтобы наброситься на меня, как объятый страстью влюбленный. Черт, ну как же это больно и унизительно!

Глава 21

Сразу после завтрака мы собираем свои вещи и переносим их в коттедж. Я занимаю одну из светлых спален и пока Фимка крутится под ногами, проверяю запасы. Хочется вечером посидеть у камина с какао с зефирками, в обнимку с прижавшейся ко мне дочкой, которая так и заснет, а потом Кир отнесет ее в спальню и вернется, чтобы увести меня…

Так, стоп! С какой радости ему это делать? Что-то я углубилась в воспоминания, лезть в которые не следует.

– Пап, где ваши вещи? – спрашиваю я вошедшего папу, который пришел с пустыми руками.

– Да мы с Верой подумали, что раз всего на одну ночь еще остаемся, то зачем таскать сумки туда-сюда? Проведем день вместе, а ночевать пойдем в наш домик. Ну что, готова к вкусному обеду?

На обед мы решили устроить барбекю, сами привезли мясо в особом маринаде папы и, хотя меня до смерти пугает мысль остаться наедине в этом доме с Киром, я напоминаю себе, что есть еще и Фима. Она выступит буфером.

– Ага, уже слюнки текут, – опускаю эту тему, не настаивая, чтобы они с Верой непременно шли сюда со своими вещами и спасли меня от Кира. Вернее, от самой себя.

В течение этого дня я убеждаюсь, что Киру и правда комфортно. Он не делает никаких намеков, не смотрит на меня так, словно хочет сожрать, и вообще никак не напоминает человека, который флиртовал и соблазнял меня.

– Мамотька, казка! – требует Фима, когда мы допиваем свой какао у камина вечером.

– Нет, на сказку я точно не останусь, – встает папа, потягиваясь и демонстративно зевая. – Пойдем-ка отдыхать, Вера, а то я умаялся.

– Да, долгий был день, – встает следом моя мачеха и переглядываясь, как нетерпеливые влюбленные подростки, они уходят, пожелав всем спокойной ночи, а Кир остается сидеть на своем кресле, копаясь в телефоне и игнорируя меня и нашу дочь.

– Давай я почитаю тебе в кроватке, зайчонок, – говорю я Фиме.

– Ну ма-а-а-а! – канючит она, надув губки. – Я хотю сдесь!

Я приглаживаю ее растрепанные волосы и целую в лобик в порыве нежности, но позволяю себя уговорить, берясь за книжку, которую Фима принесла с собой из спальни.