Бывшее счастье (СИ)

Невозможно дышать, хочу набрать полную грудь воздуха, отпустить все переживания тяжёлым грузом на дно разбитых мечтаний. Скидываю с себя отяжелевшую одежду под ноги, перешагнув неровный круг, коснулась взглядом висевшего над стиральной машиной небольшого овального зеркала.

Достаточно светлая кожа, грушевидная форма тела, грудь… второй размер не третий и не четвёртый, тут нечем гордиться, ведь на неё толком не поглядывают, только на нижний участок тела. Это своего рода страдание: ощущать мерзкие вонючие шлепки, неприятные сжимания, после которых на лице появляются синяки от моей сумки.

Забираюсь в ванную, затыкаю затычкой слив, поворачиваю вертушки горячей и холодной воды. Настраиваю для себя тот градус, под которым люблю отлеживаться с ароматной пеной по несколько часов. Горячая вода помогает такой как я расслабиться, почувствовать свободные потоки мыслей.

Да, мне надо сейчас расслабиться и обдумать все услышанное. Имя Кристина… оно мне не знакомо, но таких девушек из параллельных классов не было, в десятом и одиннадцатом тоже. Только светло-русые, шатенки, брюнетки. Натуральных блондинок не было.

Получается она была из другой школы или лицее, в котором когда-то училась любимая родителями старшая сестра. У Антона там учились дружки, с которыми любил устраивать закрытого типа вечеринки: много алкоголя, закупленные пачки презервативов, снятая на бурную ночь хата.

Я не любила такие места, мне было проще побыть наедине с Даней от всей громкой непонятной музыки, почувствовать его тёплые ладони на моей обнаженной коже, горячие обжигающие поцелуи, томный голос, шепчущий о бесконечной любви ко мне.

Может все произошло в тот самый момент, когда я заболела? Антон никогда бы и ни за что на свете не пропустил такой отличный шанс подсадить собственного друга на групповой секс с двумя, тремя, а может и четырьмя, девчонками из других компаний.

Вот и, пока болела, лежала с температурой в больнице, Артем пошёл на вечеринку к другу… Напился, словил раздрай знакомой ему обстановки, подхватил на плечо пьяную девчонку… жестко облюбил, говоря в пьяном бреду о нашем расставании, бесполезной любви и так далее.

Пустота. Ощущая себя бездушной оболочкой, потерявшую свою душу, придала коленки к груди. Облокотившись на них подбородком, слушая шум льющейся из крана воды, шлепнула ладонью пену. Разлетевшись мелкими пузырями по всей комнате, перекрыла вертушки.

Облокачиваюсь на заднюю стенку ванной, подымаю взгляд. Пожелтевший после лютого потопа потолок, несколько ржавых разводов. Нужно ремонтировать, все, абсолютно все. Комнату Артёма, нашу с Дианой, ванну с туалетом.

И все упирается в денежные бумажки… Шмыгаю носом, заставляю взять себя в руки и не зареветь раненным зверем, царапая ногтями огрубевшую из-за различных моющих средств кожу ладоней. Нервозно заламывают каждый палец, делаю самой себе больно, вслушиваюсь в умиротворенно-убийственную тишину.

Хочу вернуться обратно, когда бабушка была жива. Казалось придёшь настроенная домой после пар, она тебя накормит, обнимет, выслушает, позволит выплакать все свои слезы на теплом плече. Сейчас этого нет и не будет ни-ког-да. Остаётся пить успокоительные таблетки, заниматься йогой. Говорят она способствует стрессоустойчивости.

Наклоняюсь вправо, замечаю небольшой стаканчик с зубными щётками и зубной пастой. Чуть левее же валялась пачка женских одноразовых станков. На ум приходят дурные мысли о суициде.

Что думают люди перед тем, как провести острым лезвием по венозной артерии или натянув на шею петлю? В моей семье был такой случай, когда мамин двоюродный брат, не понимая, что именно помогло ему решиться на такой шаг, повесился на обычной сушилке. У него все было хорошо: жена, дети, доход от небольшого магазинчика…

Никогда такого не понять. Даже мне, женщине, захотевшей ощутить ту самую боль от острого вонзания ножа в грудь. Это все мимолётно, я знаю. Поплачу, подумаю, почему в моей жизни произошёл такой колоссальный толчок, всполоснусь от прошедшего дня, лягу спать…

Если не явится рассерженная Диана и не заставит собирать сумки в дорогу.

Глава 16

На улице веет холодным ветром. Стараясь создать небольшое тепло, отпиваю небольшой глоток купленного в маленькой кафешке при вокзале чая. На вкус и цвет — разбавленный чифирь, с приторным послевкусием сахара.

Сидящий на одной из лавочек Артём поедал любимую вокзальную шаурму. Так смачно жевал, откусывал большие кусочки лаваша с начинкой, наслаждался попадающими кусочками курицы… Целый рот слюней ждал меня через пару секунд после замеченного.

Время ещё есть, схожу приобрету всем нам сосисок в тесте, слоек с сыром и ветчиной, попить. Путь до города не близок, целых четыре с половиной часа. Не знаю, выдержит ли он или Диана такой долгий путь? Её укачивает от каждой кочки или превышенной скорости.

Приобрету мятные леденцы, станет тошнить — дам одну или несколько.

— Бесячие бабки, — из за угла выходит Диана, нервно поправляя свою куртку, — плати им деньги за обычный поход в туалет.

— Ну, — протягиваю, отпивая чай, — они и будут так делать. Они же убираются за нами.