Бывшие. Без срока давности (СИ)

На меня внимательно смотрел тот самый врач.

Дымчатый взгляд, немного квадратный подбородок, плотно сжатые губы. Глаза полны недоверия и какого-то сочувствия.

У меня кружилась голова, дурнота накатывала. Хотелось спать…

— Что вы от меня хотите услышать? — вялым голосом спросила я.

— Если случилось происшествие, я обязан сообщить в соответствующие органы. На вас напали, Анастасия?

Мы были в машине скорой. Санитар еще курил на улице, мы ждали сестру, пока она соберется.

— Не понимаю, с чего вы взяли, что случилось нечто плохое?

— Я много подобных случаев повидал. Можно сказать, с одного взгляда понимаю, что произошло на самом деле.

— Тогда у меня для вас новость.

— Слушаю, — кивнул.

— Вы ошиблись с выбором профессии. Вам бы… в полицию идти, а не играть в спасителя жизней.

Врач рассмеялся коротко.

— Знобит?

— Нет-нет.

Но он все-таки накрыл меня пледом.

— Только не засыпайте, вам нельзя. Подозрение на сотрясение. Уверен, это подтвердится. И все-таки на вашем месте я бы не прикрывал сестру.

— Прекратите, — попросила я.

Хлопнула дверь. Водитель сел за руль, завел мотор.

— Ну чего копаетесь? — крикнул в темноту санитар, торопя мою сестру. — Не на дискотеку же собираетесь!

— Может быть, без госпитализации обойдемся?

— Потеря сознания была? Была. Госпитализация необходима! — отрезал врач.

В машину забралась сестра, запахло ее духами. Она наклонилась надо мной, обдавая вишневой сладостью, от которой чуть ли не мутило.

— Поехали, Кирилл! — попросил врач. — Барышня прибыла, — добавил с неприязнью.

Сестра нашла мою ладонь и крепко-крепко сдавила мои пальцы. Ее голос дрожал от раскаяния.

— Ты только не переживай, Настя. Я все-все сделаю! И Яночку буду навещать, и по дому убираться, и маме помогу. Ты, главное, лежи, отдыхай, лечись, сколько скажет врач. Все-все сделаю… Клянусь! Помощь будет обязательно, вот увидишь!

Хотелось бы мне верить в обещания сестры, но сколько их уже было?

И как не вовремя это все…

Когда меня оформляли в больнице, я буквально всем своим телом, каждой его клеточкой чувствовала взгляд врача скорой помощи, полный осуждения. Поняв, что я не собиралась жаловаться на сестру, он осуждающе покачал головой и отвернулся, пожав плечами.

Меня немного разозлило его молчаливое, но осязаемое осуждение.

Мне, что, проблема мало?

Одного только раскола внутри семьи для полного счастья не хватает!

Ситуация нехорошая, да. Но, в конце концов, его это никак не касается.

***

Лежать в стационаре мне не хотелось, но головой я приложилась здорово. Даже просто сходить в туалет было не так-то просто, это стало задачей марафонца — выдержка, спокойствие, собранность и еще раз выдержка плюс отсутствие спешки. Надеялась лишь на то, что вскоре станет легче.

Должно стать…

Первые сутки были вообще сложными — сильная тошнота и головокружение не отпускали. Потом тошнота отступила, осталась тупая головная боль и здоровенная опухоль. Мне наложили несколько швов. Для этого пришлось постричь и побрить довольно приличную площадь волос на голове.

«Вот красотка!» — вздохнула я.

Рассчитывала выйти на работу, поухаживать за Яной, теперь больничный продлить придется. Значит, денег получу меньше!

Как некстати…

***

Сестра и мама навестили меня на следующий день. Первой зашла сестра, за ней мама. Очевидно, Даша уже успела рассказать свою версию произошедшего, потому что мама начала меня журить:

— На тряпке поскользнулась! Далась тебе эта уборка, Насть. Поела бы, да спать легла, сами прибрались.

Сестра кивала в отдалении, нервно перебирала волосы — то заплетала, то расплетала кончики распущенного хвоста в тонкую косичку.

Ее настороженный взгляд выдавал тревогу, она переживала, что я могу рассказать, как все произошло на самом деле.

И меня подмывало, каюсь!

Не знаю, откуда это гаденькое и довольно низкое чувство взялось.

Возможно, все дело во взглядах того врача. Они мне запомнились отчего-то.

Но выдать сестру?

Лишить маму какой-никакой поддержки в это сложное время?

Разве я могла поступить так с ней, с нами…

Пришлось проглотить чувство попранной справедливости и закрыть на это глаза. К тому же крысить и доносить на своих — это плохо.

«А вредить своим — это хорошо?» — тоненько пропищала совесть.

Ответа не было.

В другой раз, при иных обстоятельствах я бы не спустила это сестре с рук, слишком сильно устала я от ее легкомысленности.

Но не сейчас, увы…

Мама ушла первой, сестра задержалась возле моей постели.

— Тебе кто-нибудь звонил? Никто не приходил? — спросила Даша.

Интересно, на что она намекала?

Глава 5

Она

Интересно, что сестра имела в виду, произнеся эту загадочную фразу?

— Боишься, что я на тебя заявление написала, что ли?

— Нет, я про другое, — покусывая губу, ответила Даша.

— Извини, голова болит. Соображаю плохо, кто еще мог прийти? Любовничек твой, что ли? — усмехнулась я. — Объясниться решил, почему полез к девушке, которая годится ему в дочери? Или что?

Даша густо покраснела и воровато оглянулась на дверь, переживая, не услышала ли мама наш разговор.

— За это не переживай. Я с Русей поговорила, он тебе полные выходы закроет, как будто ты целый месяц работала, не пропуская. Премия тоже будет!