Бывшие. Больше, чем врач

Девушка походкой медвежонка подошла ко мне ближе, оставшись всё же в нескольких шагах от меня.

– Ты ему не нужна! У нас скоро будет ребенок, и он никогда больше тебя не вспомнит. Неужели нет ни грамма гордости?

Внутри разгорелся пожар. Мне настолько было неприятно слышать слова обвинения, что становилось физически больно.

Я же ничего не делала! И не искала встреч! И вообще… Это ты забрал у меня жениха, стерва!

Вслух я не сказала ничего, продолжая смотреть на виновницу моей порушенной жизни.

С учётом её положения есть шанс, что она родит вот прямо тут, а я потом отвечать буду?

Нет. Никогда.

Она хоть и тварь, но малыш ни в чём не виноват.

– Я до сих пор не понимаю, что вы имеете в виду, – покачала я головой, притворяясь дурочкой.

А что? Так даже проще… От тебя многого не ждут.

Правда, следующее, что выдала мне эта вертихвостка, сорвало последние предохранители, и я не смогла промолчать.

– Думаешь, раздвинешь перед ним ножки и всё станет как прежде? Столько лет прошло! Он любит только меня! Ты – никто! Я заняла твоё место! Не получится переманить его оленьими глазами и надутыми губами! Не сгинешь – я тебя уничтожу!

Сделала глубокий вдох через нос, выдохнула через рот и дала себе пару мгновений, слегка взять себя в руки. А когда распахнула их, стремительно приблизилась к этой ненормальной. Прикасаться к ней мне было слишком брезгливо, поэтому просто встала рядом.

– Знаешь, у меня за этой, – показала на двери реанимации, – лежит ребёнок, который буквально недавно был на грани. Сейчас он борется за свою жизнь, и я не позволю какой-то выскочке, угоняющей чужих мужиков, диктовать мне условия или угрожать. Захлопни свою варежку и шуруй в гинекологию на приём. Ты уже однажды разрушила мою жизнь, больше я тебе этого не позволю. Будешь угрожать – сделаю всё, чтобы напомнить Мише кто я и что случилось. Благо теперь прошло много лет, и его не будет отключать каждый раз, когда я открываю рот. Как показывает практика, в моём присутствии он себя прекрасно чувствует.

Последнее добавила чисто из вредности. Конечно же, между нами ничего не было, но слова достигли цели.

Блондинка покраснела вся, как помидор, а потом начала картинно хвататься за живот.

– Помогите! Эта ненормальная меня ударила! Вызовите полицию!

Я опешила…

– Ах ты ж…

Но не успела я ничего сказать, как коридор заполнили люди. Два здоровенных медбрата подлетели к нам, грубо схватив меня за локоть, отволокли подальше от этой умалишённой.

– Что вы себе позволяете? Не трогала я её! Она врёт всё!

Но меня игнорировали…

К этой истеричке подлетели все медсёстры, а меня окидывали неприязненным взглядом, давая понять, что я враг народа.

Меня продолжали держать, а вокруг неё танцевать, пока дальняя дверь с лестниц не распахнулась и в коридор не вошёл Миша.

– Милый, она чокнутая! Она меня ударила! Ты представляешь???

Миша ошарашенно смотрел на белобрысую, которая чирикала ему, рассказывая своё сочинение, а я устало повисла на руке одного из медбратьев.

– Отпусти уже, я хоть посижу. Сил нет, я не сплю третьи сутки.

Тот послушно меня отпустил, но отходить не спешил.

– А если у меня будут преждевременные? Надо вызвать полициЮ! Ты что, так это и оставишь?

– Замолчи! – рявкнул мужчина, на моё и всеобщее удивление.

Болонка захлопнула рот и испуганно уставилась на Мишу, который, скрестив руки на груди, нахмурено смотрел на неё в ответ.

– Лен, ты вообще что тут делаешь?

– Я была на приёме у доктора! Твой малыш ведёт себя очень активно!

– Лена! Это не мой ребёнок! Ты не моя жена! Ты в своём уме или мне вызвать психиатрию?

– Она ударила меня! – взвизгнула ультразвуком девушка, тыча в меня пальцем. – И это твой ребёнок, ты знаешь это!

– Прекрати…

– Нет, пусть все знают, как ты меня матросил пять лет и отказался принимать как своего сына, так и жениться на мне! Тебе должно быть стыдно! Позоришь меня перед всей больницей!

– Лена…

– Что? Я не права?

– Тут есть камеры…

Глава 7

Вообще, от абсурдности происходящего на меня напал истерический смех. Ленино поведение можно было бы назвать неадекватным со стопроцентной уверенностью, но такие агрессивные нападки для меня были крайне удивительны.

Не могла я сказать, что на крайних сроках беременности была очень доброй, но желания прицепиться к людям точно не испытывала. У меня настолько отекали ноги, что я предпочитала дальше своей квартиры не уходить.

Тут же, будто не ей скоро рожать…

– Миш, ты что, позволишь этой деревенщине так ко мне относится? – Лена не унималась…

Я, конечно, не видела её уже пять лет, но не думала, что можно превратиться в такую идиотку…

– Я не трогала тебя, – устало проговорила я, глядя на всю гоп-компанию снизу вверх. – Я вообще тут с сыном. Ты сама ко мне привязалась.

– Мы, наверное, неправильно друг друга поняли, – скривив губы, произнесла девушка.

При этом она окатила меня таким злым взглядом, что хотелось сходить помыться…

– То есть, Виктория тебя не била? – Миша приподнял бровь и смотрел в упор на Лену.