Бывшие. Я тебя не отпускал (СИ)

— Я как раз-таки и имею! — толкает меня в грудь, наступая. — Я — невеста Паши. Стоило мне улететь по делам, как ты тут же прыгнула в койку к моему мужику!

Слова не укладываются в голове. Невеста? У Паши?! У моего Паши?!

И пока я, не сопротивляясь и не реагируя никак на действия этой сумасшедшей, пытаюсь осознать и понять услышанное, Рита толкает меня снова в грудь.

И этот толчок оказывается фатальным.

Я кубарем лечу с лестницы спиной вперед. Ударяюсь, хруст, адская боль, и последнее, что я помню, — как пытаюсь защитить самое ценное, что у меня есть…»

Глава 29

Тина

Перевожу дух, прикрываю глаза, глотая жгучие горячие слезы. Когда немного успокаиваюсь, понимаю, что до крови расцарапала запястье Паши. Но он не обращает внимания на боль. Не мигая, смотрит на меня. Его взгляд просто полыхает.

— Тина, продолжай…

Опрокидываю в себя мятный чай, чтобы хоть как-то согреться. Потому что, открыв собственный ящик Пандоры, в душе снова лютый январь…

— Я очнулась в больнице. Опутанная проводами и писком приборов. Я пыталась восстановить в памяти произошедшее. А когда получилось…Мне стало страшно. У меня началась паника и истерика. Я попыталась встать, найти врача, чтобы узнать…Но не смогла. Ноги элементарно меня не слушались, а каждое движение приносило нестерпимую боль. Приборы просто захлебывались в своем писке, наверно, на них и сбежались врачи. Меня уложили, стабилизировали, ввели снотворное. А когда я проснулась, рядом дежурила медсестра. Она — то и позвала доктора…

Захлебываюсь в рыданиях. С силой цепляюсь в пальцы Паши. Он сгребает меня в охапку, и я с облегчением прячу лицо у него на груди. Плачу в голос, выплескивая на мужчину свою боль. Боль от безысходности, в которой я оказалась шесть лет назад.

— Моя девочка, — хрипит Паша. Он немногословен, но я чувствую его. Сейчас внутри него бурлит моя боль. Она разрывает его на части, губит клетку за клеткой. Как меня когда-то. — Твою ж мать…

Бойцов медленно вытирает слезы с моих щек. Ведет челюстью, но молчит, снося все молча.

А я выдыхаю. Сейчас будет самое сложное. То, что много лет мучило меня в кошмарах. Мой крест. Моя расплата за любовь.

Забираюсь в свою самую дальнюю раковину и отрешенно продолжаю:

— Врач сказал, что у меня сложный перелом позвоночника. Поэтому я не чувствую ног. У меня большая гематома, и понадобится несколько операций. Но есть нюансы, — усмехаюсь, вспоминая жалостливое выражение доктора. — Первую операцию могут сделать в этой больнице, а последующие — только в столице. Разумеется, не бесплатно. Но это все отходит на второй план. Мне нужно было подписать согласие на прерывание беременности. К сожалению, в моем случае речи о сохранении ребенка совершенно не шло. В противном случае, я навсегда оказалась бы прикованной к постели.

Осторожно, боясь непонятно чего, запрокидываю голову. В глазах напротив столько обжигающей боли, тоски, потрясения и темной бездны, что я снова тону в агонии последних шести лет. Из Паши, как кровь из порванной артерии, толчками рвется боль. И ее невозможно не почувствовать. Бойцов едва держится.

— Аборт? — наконец приходит в себя. Запускает пальцы в волосы. Тянет их. Впивается в меня безумными глазами. — Беременность?..

Улыбаюсь сквозь слезы.

— Помнишь, я говорила про сюрприз? Я хотела тебе сообщить о том, что у нас будет малыш. Вернее, малышка. Это была девочка, Паш. Четырнадцать недель. Мы так сходили с ума друг по другу, что я упустила момент, когда случился сбой в цикле. А ведь у нас было только один раз без защиты… А когда я пришла к доктору, то было целых двенадцать недель. Мне сразу сделали первый скрининг, и сказали пол. Я была так счастлива. Хотела поделиться с тобой, но не хотела по телефону. Хотела видеть твои глаза…Знать, что ты так же счастлив, как и я…

— Тина, девочка… Млять…

— Я ненавижу себя. Каждый день этих шести лет. Я убила ее…Убила своими руками…

— Не говори так…У тебя не было другого выхода…Но, малыш…Почему ты не позвонила мне? Ничего не рассказала?

Глава 30

Тина

Качаю головой. Запрокидываю лицо к потолку, позволяя слезам стекать за шиворот.

— Молодая была, глупая. Обиделась сильно на тебя за твое «вранье». Растерялась. Да и телефона при мне не было. Я была в шоке, в истерике. Ты представляешь, что это такое — в один миг оказаться беспомощной? Не суметь сходить в туалет, просто встать с постели?! — рыдаю, вколачивая свою боль в грудь Бойцова.

Паша лишь крепче сжимает зубы и сильнее меня обнимает.