Бывшие. Я тебя верну!

Если выгребу не в ночи, заеду в кондитерскую и куплю любимый малиновый тарт для жены. Порадовать ее хотелось. Мы вроде на позитиве тему с беременностью оставили, но у женщин, какими бы современными они ни были, свои заморочки. Они с молоком матери и напутствиями бабской родни впитали, что если мужик хочет, то нужно родить. Возможно, если бы я так не обольстился последней задержкой, Наташка переживала бы не так сильно. А я… Конечно, я лукавил, заявляя, что совсем не расстроился. Как и большинство мужиков мне хотелось сына. Фамилию свою оставить, в футбол гонять, на рыбалку ездить. Я редко (практически никогда) выбирался поудить на реку, если честно, но был бы пацан! Ух, тогда! Это бравада, естественно. Может, все было бы по-другому, но теперь я не узнаю. Скорее всего. Тяжело вздохнул и по лицу ладонями прошелся. Огорчился, да, но об эко думать не хочу. Наташа обычную беременность тяжело переносила, а такую… Нет, не дай бог что не так пойдет. Я безмерно был бы благодарен богу за мальчика с ее жгучими глазами и бешеным упорством, но не ценой здоровья жены. У меня есть дочь, Евочка, она фору даст любому парню!

Я поднялся, спину размял, задница квадратная уже, ехать домой нужно, но вместо этого подошел к окнам: жалюзи отъехали, открывая суматошный поздний вечер. Яркие огни впивались в лицо, речные теплоходы сновали туда-сюда, я не чувствовал, но знал: там пахло цветами, сладкими кренделями, кабинки с которыми как грибы нарисовались, стоило потеплеть. Кому морем, кому миром, как говорил Мандельштам. Сейчас казалось, что жизнь проходит, а мы в офисе просиживаем большую ее часть. Может взять своих девчонок и в отпуск махнуть? На месяц. И обязательно с полным гаджет-детоксом. Может, в интимной обстановке полного релакса наши тридцать процентов станут соточкой?

Рабочий телефон разорвал нарисованную в голове утопию. Эх, кто ж меня отпустит.

– Что там?

– Роман Андреевич, с ресепшен внизу звонят. Говорят, к вам гость.

Я нахмурился. Все гости ко мне записывались на прием, причем очень сильно заранее.

– Кто?

– Некая Юлия Лазарева.

Лазарева… На мгновение задумался. Юля, что ли?! Удивительно. Я ее сколько, лет семь не видел? Мы встречались когда-то. Потом она сама порвала со мной. Неожиданно было, с учетом серьезности моих намерений, но я не пытался вернуть ее. Мне было двадцать восемь и держать возле себя девушку, которая не хочет, да ради бога!

– Пусть поднимается, – согласился принять. Даже представить не мог, с чем она пожаловала, но любопытно.

Пока ждал, попытался вспомнить, какой Юля была. Блондинка с пушистыми кудрями, невысокая, тонкая. А смотрела так… Словно только я один мог ее спасти.

Мы познакомились случайно: я выезжал, а она буквально упала мне под колеса. Глаза испуганные, широко распахнутые. Я предложил подвезти миниатюрную блондинку, потом ужин, утром звонок и робкое «в щиколотку колит» и закрутилось. Юля была спокойной, тихой, семейной. С ней достаточно легко было. Я даже с родителями познакомил ее: она понравилась отцу, мама смирилась. Мама ведь! А папа, наоборот, считал, что мне пора остепениться. Мне тоже казалось, что Юля станет хорошей матерью и верной женой. Мне нужна была как раз такая. Без вулканов страстей, но и без истерик с капризами. Таких слишком много было в бурную молодость. Но Юля неожиданно порвала со мной, а через месяц я встретил Наташу. Я улыбнулся мою Наташку. Непростую, совсем не тихую, наоборот, яркую и страстную.

– Привет, Рома, – услышал и головой дернул в сторону двери. Задумался.

– Привет, – произнес медленно, оценивая старую знакомую. Правду говорят: маленькая собачка до старости щенок. Кудряшек уже не было, но в остальном Юля не сильно изменилась. Такая же стройная и привлекательная. – Не ожидал увидеть тебя. – Я знаком предложил ей присесть на диван, сам в кресло напротив опустился. – Чем обязан?

– Ром, прости меня, – она нервно дергала ремешок сумочки, – я не должна была являться… Я обещала, но мне нужна помощь…

Я вообще ничего не понимал. Кому и что обещала-то?

– Юль, конкретней?

Она порылась в сумке и достала телефон, затем передо мной положила:

– Листай…

– Кто это? – спросил ровно, а у самого дыхание сперло. Горло спазм прошил. Мальчик. Лет шести. Светленький, сероглазый, на меня в детстве похожий. У меня руки задрожали, когда рассмотрел в уголке глаза крохотную родинку: такая у меня и Темыча, брата младшего, была, от отца досталась. – Юля, кто это?! – нервно воскликнул. Мне нужен ответ! Вразумительный и четкий!

– Это Ваня. Ему шесть… – и глаза на меня подняла, беззащитным взглядом по лицу прошлась. – Наш сын, Рома.

Что?! Что-о-о! У меня есть сын?! Но как… Черт! Неужели она ушла от меня беременной?!

– Юля, блядь, как так-то?! Как?! – вскочил, взъерошив волосы.

– Прости, Рома, прости… – молила она, едва не плача. – Я бы не пришла. Не стала лезть в твою жизнь, но у меня проблемы с работой, мама умерла и… Мне просто не на что сына содержать! Прости.

Я напряженно мерил шагами комнату и думал. Думал и считал деревянные квадраты на полу. Черт!

– Ты почему скрыла? Зачем ушла вообще?!