Бывшие. Я тебя верну!

– Ничего особо, – пожал плечами. – Она работает до ночи. Днем отдыхает. Говорит, что ради нас старается. Что я молодец. Самостоятельный. Я сам в садик собираюсь, – гордо сказал.

– Мама научила?

– Бабушка. И шнурки могу, и пуговицы. А еще яичницу пожарить. Вот.

– И маму, наверное, завтраком кормишь? – осторожно подталкивал.

– Нет, она спит долго. Я ухожу уже.

– Ты сам ходишь в сад?

– Да, там близко совсем.

Честно, я не знал, что сказать. Это пиздец какой-то! По крайней мере для меня. У меня трясучка начиналась, если взгляд цеплялся за новости о пропаже детей, а дальше по нарастающей. Нет, я знаю лично людей, которые считали, что не нужно нагнетать. Раньше было все то же самое, но как-то жили и росли. Просто интернета не было, а новости освещали только нужное партии, пока проблема не выходила на уровень страны.

– Жуй, – сказал и телефон достал. – Серега, заедь в магазин электроники и купи GPS маячок, ок?

Брошу Ваньке в рюкзак, хоть знать буду, где и что. С Юлей, честно, связываться не хотел даже. Вправлять мозги? Да нечего уже. Она ж мать. А я никто. По документам уж точно. Правда, никто, который платит ей деньги. Блядь, будь это даже не мой ребенок, ситуация накалилась бы – что за безответность и беспечность! Мы не в мире розовых пони живем. В нашем мире пони в обнимку с единорогами блевали радугой. Как можно так наплевательски относиться к собственному сыну?! Или это норма? Может, просто я к другой картине мира приучен?

– Пап, а этот дядя, который забирать будет, он кто?

– Мы работаем вместе. Не волнуйся. Дядя Сережа добрый.

– А у тебя не получится? – спросил тихо и так серьезно посмотрел. Я сглотнул горькую слюну. Ему одиноко. Вроде мать есть, а внимания мало. Вот и тянулся ко всем, кто с теплом к нему.

– Вань, мне объяснить кое-что нужно. – Не знаю, имею ли право говорить с ним как со взрослым, но что сказать, кроме правды? – Так вышло, что в моей семьей все не очень гладко…

– Из-за меня? – по-детски непосредственно прервал. Без обиды, скорее привычно.

– Из-за меня, – невесело хмыкнул. – Моя жена, Наташа, очень обиделась, что я скрыл от нее тебя. Очень.

– А почему ты скрыл?

Потому что дебил! Самоуверенный эгоистичный гандон.

– Знаешь, взрослые порой делают глупости похуже детей. Вот и я таким оказался.

– Правда? – искренне удивился он. – Я вот вчера печенье на диване ел, накрошил, – вздохнул грустно. – Мама кричала сильно. На тебя так же?

– Примерно… – улыбнулся грустно. – Вань, я буду приезжать иногда. Как получаться будет. Сейчас очень сложное время. И я честно не знаю, станет ли легче. Ты никогда ни в чем не будешь нуждаться. Все, что смогу дать, дам. Обещаю.

– Хорошо, – кивнул и отодвинул тарелку. – На тренировку пора.

Я кивнул. Да, наверное. Мне было печально, что так вышло. Разбивать надежды детей всегда больно. Всем больно. Много семей так живут. Разводятся, расходятся, видят детей урывками. С Ваней уже так. Я не хочу, чтобы и с Евой была похожая история.

– Хорошей тренировки, – пожелал и отпустил. В понедельник у нас назначен визит в клинику. Товарищ Воронцова как раз возвратится с какой-то конференции. Вопрос экспертизы я буду контролировать лично. Вместе поедем и сделаем, чтобы точно.

– Юля, – без приветствия начал, когда ответила на звонок, – советую тебе получше следить за сыном. Иначе я реально найму няню, но оплата услуг будет из твоих алиментов. Ясно?

– Рома, я не…

– Еще раз спрашиваю: ясно тебе?

– Да, – выдавила она.

Отлично. Я сбросил звонок. Но маячок все равно поставлю. Теперь за Евой.

Глава 31

Роман

Воронцов сказал, что тест, если судебной тяжбе все же быть, скорее всего нужно будет повторить раза три в независимых клиниках. Или если результат будет неожиданным. Ну, это я отвергал: Ванька сто процентов наш. Я со своими детскими снимками сравнил – практически одно лицо. Кто его отцом может быть, кроме меня? Не Артем же! Я, конечно, до сих пор злился на него, но даже мысли такой не допускал. Если Юлю, после всего, что нарыл про нее Дэн, да и сама рассказала, мог бы заподозрить в нечестной игре, то брата нет. У Темыча есть и честь, и достоинство, да и не нравилась она ему никогда. Ему Наташа Ростова нравилась. Еще до меня, нашего с ней знакомства.

Артем никогда не попрекал, что полюбил его мечту – после драки мы все решили. Я себя тоже. Я почувствовал связь с Наташей сразу. Какое-то невероятное притяжение и родство душ. Если есть на свете половинки, то я свою встретил и не отказался бы от нее даже ради спокойствия брата. Потому что у них все равно не вышло бы. Дело не во мне, а в том, что Наташа никогда бы его не полюбила. У ее души, сердца и тела был хозяин, просто она не встретила его на тот момент. А как встретила – сразу признала. Меня узнала и приняла.

Я отвез Ваню и в офис уже не поехал. Ночью поработаю, а сейчас Еву заберу из сада, как раз успеваю. Потом домой.

– Привет, – набрал Наташу. – Как дела?

– Привет, – тихо проговорила. – Все нормально. Почему спрашиваешь? – замялась она.

– Потому что интересно. Наташ, точно все хорошо? Голос у тебя взволнованный.