Бывшие. Мне не больно (СИ)

Возвращаемся в гостиную, и Таня падает рядом со Златой, которая поглаживает Васю, вылезшего из своего укрытия. Рыжая сидит какое-то время, не шелохнувшись, и смотрит в одну точку перед собой.

— А я есть хочу, — вздыхает племянница.

— Ой! — спохватывается Таня. — У меня же там торт. Но сначала ужин. Злат, поможешь приготовить лазанью?!

Рыжая подмигивает девочке, и та оживленно кивает. Уходят готовить, а я сижу в прострации и наблюдаю за Таней и Златой. Таня указывает ей, что делать, а Злата беспрекословно подчиняется.

Все настолько легко и органично, что, не видь я сам приступы Татьяны, — не поверил бы. Она по-прежнему старается не касаться девочки, но и не шарахается от нее.

Сажусь на стул, устало откидываюсь назад, упираясь затылком о стену. Их щебет — как сироп в уши. Расслабляясь, я медленно засыпаю прямо сидя на стуле.

Глава 37. А дальше что-то пошло не так

Таня

Две недели прошли как один миг. Славы нет уже пять дней, он уехал в командировку. А я до сих пор у него в квартире. Ничего не мешает собрать вещи и уехать отсюда, но держит — что-то держит меня и не дает покинуть чужой дом, который, в общем-то, уже перестал быть таковым.

Мне дали несколько выходных, потому что две недели я проработала без них. Вроде мне и не надо было, не устала. А как Слава уехал в командировку — вовсе не видела смысла в них.

Сегодня вечером он должен вернуться, и прямо с утра я начинаю уборку и готовку.

Когда уже все закончено, у меня звонит телефон.

На экране высвечивается номер главврача больницы, в которой когда-то работала бабушка. Сердце сразу заходится, потому что я понимаю: она не может звонить просто так.

— Здравствуйте, Елена Николаевна.

— Танюша, добрый день. Я хотела спросить, приедешь ли ты навестить Маргариту Львовну? Она спрашивала о тебе. А в ее состоянии, сама понимаешь, лишние переживания ни к чему.

— Бабушка? — недоумеваю я. — Я не поняла — она что, лежит у вас в больнице?

— Ну да. Вот уже три дня как. А ты, выходит, не знала?

— Нет. Мама мне не звонила, — закипаю.

Как, блин, она могла так поступить со мной?! Это же бабушка — я люблю ее, и мать об этом знает. Она не имела права скрывать от меня состояние бабушкиного здоровья.

— Хм, — Елена Николаевна вздыхает. — У Маргариты Львовны снова был гипертонический криз. Мы его купировали. Ей уже лучше.

— Я приеду! — выкрикиваю в трубку. — Сейчас же выеду и к вечеру приеду в больницу, так и передайте ей!

— Конечно-конечно.

Прощаемся.

Бросаюсь в спальню и хаотично скидываю в сумку вещи первой необходимости, стараясь не думать о том, почему со мной так поступила мать. За что?

Ставлю телефон на автодозвон, параллельно продолжая сбор вещей.

— Привет, Танюш! — отвечает Слава.

— Слав! — подбегаю к телефону и беру его в руки: — Мне срочно нужно уехать. Бабушке стало плохо.

Коротко пересказываю ему разговор с врачом.

— Дождись меня, — просит. — Я уже еду домой. Буду через часа три. Отвезу тебя.

Слышу, как громче начинает урчать мотор автомобиля.

— Не спеши, — уговариваю его. — Я за это время уже буду у бабушки. Возвращайся спокойно, как только я разберусь, что там, вернусь.

— Не хочу оставлять тебя одну, — говорит серьезно.

— Я и не одна. К семье же еду.

Угрюмо усмехаясь от собственных слов, настолько ироничными они кажутся.

— Тем более за Васей нужно следить. Я же не беру его с собой.

— Я попрошу Димку.

— Не стоит.

— Ясно.

Препираемся с ним некоторое время и прощаемся на эмоциях.

Ну не могу я вот так сидеть сложа руки. Спешу на вокзал. Всю дорогу в автобусе верчу в руках мобильный. Так и хочется позвонить матери и поругаться с ней. Что у нее в голове в последнее время? Злится на меня? За что? А даже если и злится, какое это отношение имеет к тому, что она умолчала о проблемах со здоровьем бабушки?

В поселок приезжаю ближе к вечеру. Духота нереальная, воздух стоит — не вдохнуть не выдохнуть. Переживаю за бабулю, по такой жаре гипертоникам наверняка бывает нехорошо.

Залетаю в больницу. Вообще время посещений только закончилось, но благодаря протекции главврача меня пускают.

Прохожу в палату, где лежит бабушка, и сразу же подмечаю: палата одиночная, работает кондиционер. О бабуле позаботились, и это не может не радовать. Увидев меня, она сразу же порывается встать.

— Нюшенька!

— Бабуля! — бросаюсь к ней, сажусь на матрас и прижимаю к себе.

Нос щиплет, на глаза наворачиваются слезы, но я старательно игнорирую их, бодрясь.

— Ну рассказывай, — отстраняюсь, но беру в руки ее сухонькую ладошку, наглаживаю, — как ты докатилась до жизни такой?

— Ох, Танюша, вот так и бывает, — пожимает плечами. — Доживешь до моих лет — поймешь. Мне уже лучше, не волнуйся.

— Прости, что сразу не приехала, я только пару часов назад узнала, что тебе стало плохо.

— Да что ж это такое делается! — грозно ругается. — Вернусь, мамке твоей не поздоровится! Что за глупый вздор! Ее нелепые обиды не повод не звонить тебе!

— Успокойся, — глажу ее по ладони, а у самой разливается горечь в груди.