Бывшие. Ненавижу, но люблю

Генка с говорящей фамилией Жуликов, знаменитый «сын маминой подруги» в той глуши, куда родители переехали, как я поступила, а они ушли на пенсию. Надоел им шумный Сочи, за всю жизнь и от моря устали. Переехали в станицу Кабардинская, между Туапсе и Краснодаром, купив собственный дом с большим участком. А Генка там – завидный жених. По словам мамы и трудяга, и работяга, и первый красавец на деревне. Ещё и тракторист на ферме. Именно тот парень, который всё лучше всех делает. Ему двадцать семь лет, он живёт со своей матерью и не желает съезжать. А зачем? Мама и накормит, пока не женат, и обстирает, и спать уложит. А ещё его маме тоже внуков хочется. Ценный, что б его, кадр! Опять же, по словам мамы, в Сочи такого с руками из нужного места не найдёшь. А мне-то это счастье и даром не надо.

– Мамуль, – заискивающе начинаю я. – Ну где я, и где Генка? Куда уж мне, обычной девчонке, до звёздочки вашей станицы.

– Дурью не майся! Гена будет отличным мужем! К семье готов, рукастый, детишек хочет пятерых! А главное, здоровый, не то что наши хилые городские! Знаешь, сколько девушек хотели бы за него замуж? Тем более, ты телец, а он козерог. Идеальная совместимость!

– Пусть они и выходят, раз так хотят!

– Ничего не знаю. Встретишься с ним в следующие выходные. И никаких больше отсрочек, я уже договорилась.

Приходится согласиться и попрощаться. Иначе мама просто не отстанет. А уж за неделю я что-нибудь постараюсь придумать.

Наконец-то захожу в подъезд, убирая телефон и ключи в сумочку и поудобнее хватаясь за ручки пакета, в котором у меня бутылка дорогого любимого белого сухого французского вина – раскошелилась, чтобы после ужасного дня, вечер стал более приятным. И коробочка с кусочком муссового ежевично-малинового торта – новая разработка нашего строгого шеф-кондитера.

Вызываю лифт, мечтая скорее сходить в душ, налить себе бокальчик и включить какой-то романтический сериал на ноутбуке. Несмотря на устаревший вид лифта и случаи того, что в кабине не единожды застревала, я всё равно пользуюсь им на свой страх и риск. Не идти же усталой на девятый этаж? Увольте. Такой «здоровый образ жизни» совсем не по мне. С жутким скрипом лифт спускается на первый этаж. Захожу, сразу же взглянув на себя в зеркало. Оно тут новое, единственное, что заменили недавно. Ещё полгода назад было старое, разбитое, покрытое по краям наклейками полуголых девиц со времён «Виагры» и «Блестящих». В детстве я жуть, как хотела быть на них похожей.

И что теперь? С отражения на меня смотрит красивая, ухоженная светловолосая девушка с серо-голубыми глазами и пухлыми губами. Уже не Настька, а почти Настасья Сергеевна. Без неровной чёлки, пирсинга под губой, несуразных очков и мешковатой одежды. Совсем другая, но до сих пор неудачница в любви.

В школе парням не нравилась. После поступления времени особо не было и отношения не длились больше двух недель. А в последнее время, я просто бежала из отношений, находя в ухажёрах даже минимальные недостатки. А всё потому, что они – не он. Моя первая, чёрт его дери, любовь. Любовь, которая разбила мне сердце.

Хмыкаю своему отражению. С опаской уставляюсь на лифтовую дверь и кнопки этажей. Божечки, молю, пусть хотя бы завершение этого дня произойдёт без происшествий, и я не застряну тут! В ответ дверь уставляется на меня застарелыми и совсем свежими надписями. Над кнопками чёрным маркером размашистым почерком выведено всем известное слово из трёх букв. А для тех, кто не умеет читать и предпочитает картинки, рядом располагается вполне анатомически достоверный рисунок. Вот же, «художники»! Ещё утром этого не было. Что б у тебя, Пикассо фигов, этот самый орган отпал!

Тянусь, чтобы нажать кнопку девятого этажа и двери со скрежетом закрываются. И тут же разъезжаются опять, открывая мне вид на знакомого человека, которого я точно не ожидала увидеть.

Нет, нет и ещё раз нет! Лучше бы в лифте застряла на всю ночь, чем снова столкнуться со своим неуравновешенным и опасным соседом, ещё и в таком непрезентабельном виде!

Глава 2.

Он заходит в кабину, а я, задевая его плечом, пытаюсь выйти из лифта. Но, Золотарёв резко хватает меня за предплечье и удерживает, позволяя дверям с громким хлопком закрыться.

– Чего такая недовольная, Журавлёва, м? – как ни в чём не бывало, спрашивает мой худший кошмар, зажравшийся мажор, главный враг и по совместительству сосед по лестничной клетке Демид Золотарёв, который не появлялся тут почти год.

– Тебя вновь увидела, – фыркаю в ответ. – Отпусти меня немедленно!

– И что тебя так огорчает, Птичка? Наоборот, радоваться должна!

Наглости соседу не занимать. Ничего не изменилось.

– Не дождёшься, козёл!

Скотиняка такая, всё настроение испортил! Пожалуйста, просто исчезни из этого лифта, прошу тебя, как никого и никогда ни о чём не простила. Исчезни в свою Москву так же, как год назад! А лучше, просто не появляйся тогда и не наследуй квартиру от двоюродной бабки! Даже его голос вызывает гневную дрожь по всему телу.