Бывшие (СИ)

— Как ты догадался? — вместо этого спрашиваю я, и он снова поднимается, опирается на локти, и смотрит на меня.

— Просто понял, ещё в прошлый раз, осознал только сегодня, бабушка Оля помогла, — отвечает он.

— А я ей не говорила, — грустная улыбка трогает мои губы, и я глажу его лицо.

— А ей и не надо было, она умела понимать всё без слов, — он целует мои пальцы, и снова ложиться ко мне плечо.

— Это было неожиданно, — продолжаю после небольшого молчания, — ошеломляюще, и совершенно не понятно, что с этим делать!

— Глупышка, надо было всё мне сразу рассказать, — мягко корит он меня.

— И что? Ты бы, наконец, поменял бы свою позицию. Простил бы меня? — обида-то никуда не делась.

Стёпа не ответил, продолжая лежать и гладить мой живот.

— Знаешь, — наконец он нарушил молчание, — тогда я умер. Я даже говорить не мог об этом, так жалок я был. Ты словно сердце моё вынула и растоптала.

Я, молча, слушала, не пытаясь перебивать.

— Много всего сделал неправильно, сбежал, не мог видеть тебя, боялся, что если встречу где-нибудь случайно, просто придушу. А потом притупилось всё, смог даже позволить себе отношения, только понял, встретив тебя снова, что всё бесцветно, только с тобой моя жизнь полна, и красочна. Ты наполняешь её смыслом.

— Стеф, любимый, я так сожалею, прости меня, прости за ту глупость…

— Нет, — перебивает он, и я давлюсь воздухом. Он снова подтягивается, заглядывает в глаза, — это ты прости меня, Роза, что не нашел силы, выслушать тебя, понять, отнял у нас шесть лет, и что снова чуть всё не разрушил. Это ты прости меня! Я не хочу всё вернуть! Я хочу заново, узнавать тебя. Хочу, заново знакомится с тобой. И я уже немного знаком с тобой новой, и пусть наше знакомство продолжиться дальше, потому что я тоже, как оказалось другой.

— У нашего нового знакомства, очень весомые последствия, — улыбаюсь я.

— Теперь ты не трепещешь, от одного только упоминания о ребёнке? — поддевает он меня, и целует в висок, прижимает ближе.

— Это ты меня не видел в кабинете у врача, — нервно хихикаю, и тоже жмусь к такому родному теплу.

— Кого ждём? — снова наглаживает мой живот.

— Ну, ещё не понятно, но точно могу сказать, что это ребёнок, — улыбаюсь и перехватываю его руку, целую пальцы.

— Надо бы пожениться, — тихо бросает он.

— Это ты так предложение мне делаешь? — возмущаюсь я, а у самой не сходит улыбка с губ.

— Я уже делал тебе предложение, и ты согласилась, просто мы слегка затянули, — бормочет он.

— Вот нахал! — смеюсь я, зарываюсь в теплые руки, и засыпаю абсолютно счастливая.

Эпилог

— Наши родственники нас с тобой, распнут за такое, — верещу я, и бегу за Стёпой, который тянет меня за руку, в кабинет к регистратору.

Этот торопыга сумел договориться, чтобы нас расписали уже через месяц. Расписали бы и раньше, но в связи с печальными событиями было не до этого, да и сейчас рано для свадьбы, но Стефа было не удержать.

— Потом устроим всем грандиозный праздник, а сейчас я хочу тебя окольцевать, пометить! — фырчит он, и тянет за собой, мимо длиной очереди, что собралась возле кабинета.

— Тебе не кажется, что ты меня и так достаточно пометил! — ворчу я, поглаживая ещё плоский десятинедельный животик.

— Была бы моя воля, — хрипит он мне на ухо, — я бы тебя ещё и не так пометил?

— Что двойню бы мне заделал? — смеюсь я.

— Четвёрню, — скалится он, и тут же при всех жарко целует, так, что ноги подкашиваются.

— Ой, тут кому-то не имеется? — строго спрашивает официально одетая дама, выглядывая в коридор.

— Да нам, — подтверждает Стёпа, придерживая разомлевшую меня за талию. И мы, как когда-то давно, веселим очередь.

Тихо расписываемся, без всяких там гуляний, едем в ресторан, где вдвоём отмечаем это событие.

Всё равно семье сейчас не до праздника, слишком ещё мало прошло времени с похорон бабушки Оли. Но они все очень рады за нас, а уж как радовались будущему потомству, целовали, обнимали, сетовали, что бабушка не дожила. Но я тихо и печально, кивала, она знала, она всё знала.

После ресторана, едем в наш дом, и Стёпа заносит меня на руках, как положено, вносить, жену. Ставит в гостиной на пол. Я оглядываюсь вокруг. Когда только успел? Всё обставил мебелью. Дом сразу наполнился уютом, и теплом.

Потом повёл меня наверх. Я думала, тащит в спальню, а он открывает дверь одной из комнат, а там оказывается детская. Во всю стену нарисовано сказочное дерево. На нем распускаются красивые бутоны, и фрукты, поют птички. Под ним стоит кроватка, такая крохотная накрытая кружевным балдахином. Рядом мягкое кресло, сбоку пеленальный столик, колыбелька. Всю такое сказочное, ажурное, словно воздушное печенье. Я от умиления, конечно же, расплакалась.

— Ну, знал бы, сперва бы, спальню нашу показал, — ворчит Стёпа и стирает с моих щёк слёзы.

— А это разве не та где мы в прошлый раз… — шмыгаю носом.

— Нет, там теперь гостевая, наша другая теперь, — и Стеф ведёт меня чуть наискосок от детской, и подталкивает, открывая дверь.

— Давай жена располагайся, теперь ты здесь надолго, — продолжает подталкивать меня, пока я не падаю на мягкую постель, на спину, а сам нависает сверху.